— Я его старший брат…
— О Боже… — не сдержался Валерий. — А он… никогда не говорил про брата… А ваша фамилия…
— Мы сводные братья. Мама одна, отцы разные. Я жил с отцом… Но Сережку я любил всегда, будто мы рядом. Кстати, при встречах он часто вспоминал о вас… Ну, торопись, Валерий. Чем скорее уедешь, тем лучше для тебя. Кстати, мне совсем не просто было сделать документы в течении трех часов и в рамках всех правил…
Валерий толчком поднял себя со скамьи. И спохватился:
— А вы думаете, в этом… как его… в Инске меня не достанут?
— В Инске это будет гораздо труднее. Там ты поймешь… А теперь пора.
Валерию показалось, будто мир вертится с нарастающей скоростью. И все же он сказал опять:
— Еще один вопрос. Если вы… знаете про здешние планы… то зачем вы здесь, Сережкин брат…
— А это вопрос… наивный. Здесь как раз потому, что знаю. Это первое. А второе… — Грач усмехнулся. — Кто бы позаботился о тебе, если бы меня не оказалось… мой разговорчивый друг… Идем.
Грач проводил Валерия до полпути, давая на ходу последние наставления. И тихо свернул в заросли цветущей сирени.
Весь путь сложился четко, по расписанию. Автобус, авиалайнер, маленький биплан местной линии, именуемый «трясогузником». В Заторском Посаде милая касирша аэровокзала посоветовала не ждать автобуса до Ново-Заторска («ну да, до Инска, это в общем-то одно и то же»), а пойти на ближнюю пристань и сесть на утренний катер.
Валерий так и сделал. По пути он встряхивал головой и удивлялся стремительности происшедших перемен. Однако не очень. Почему-то стало казаться, что все в жизни наладится. Одно плохо — накануне он замотался и не поужинал в курсантской столовой. Последней вчерашней пищей были волокна сушеного кальмара, которым он закусывал «Флибустьерское». А завтрак вот — облизанная ириска, которую пришлось спрятать в платок…
Нет, Валерий не сказал, конечно, ни о разговоре с Меркушиным, ни о Граче. Но понимание, что здесь знают Глухова, знают о «Желтом волосе» и «элитных планах» и планы эти, мягко говоря, не одобряют, сразу стало ясным.
— Вас как зовут-то? — вдруг спросил зам. декана.
— Валерий… — Он ощутил, что разговор переходит на иной уровень.
— А отчество?
— Павлович… — слегка удивился он. Сроду не обращались к нему по отчеству.
— Надеюсь, не Чкалов, — слегка улыбнулся профессор Илья Ильич.
— Да Зубрицкий же! — вмешалась Евгения. — Он ведь уже сказал!
— Да-да… склероз… Я вас, конечно, беру, Валерий Павлович. Если вас не испугают всякие трудности…
— Не испугают! — сразу пообещал он (и мельком опять глянул на Евгению).