Затем он снова взглянул на нее.
— А ты ступай домой.
— Спасибо, Эллиотт, — ответила мисс Миллс и посмотрела на меня, выгнув идеально очерченную бровь. — До завтра, мистер Райан.
Когда она вышла, отец предупредительно закрыл за ней дверь и обернулся ко мне. Вид у него был сердитый.
— Что?
— Тебе не помешало бы быть повежливей, Беннетт.
Он пересек комнату и уселся на край стола.
— Ты знаешь, как тебе с ней повезло.
Я закатил глаза и покачал головой.
— Если бы с характером у нее все было бы так же прекрасно, как с подготовкой слайдов, у нас бы не было проблем.
Отец оборвал меня негодующим взглядом.
— Твоя мать звонила и просила напомнить тебе насчет сегодняшнего ужина у нас дома. Генри и Мина придут с малышкой.
— Я буду.
Он направился к двери, но на полдороги остановился и оглянулся на меня:
— Не опаздывай.
— Не опоздаю. Боже!
Отец лучше других знал, что я никогда и никуда не опаздываю, даже на обычный семейный ужин. Что касается Генри, то он наверняка ухитрится опоздать и на собственные похороны.
Наконец-то оставшись в одиночестве, я прошел обратно в свой кабинет и плюхнулся в кресло. Ладно, допустим, я вел себя малость несдержанно. Сунув руку в карман, я вытащил то, что осталось от ее трусиков, и уже собирался присоединить их к остальной коллекции, когда заметил этикетку. «Агент Провокатор». Она немало за них выложила. Открыв ящик, я осмотрел две других пары. «Ла Перла». Черт, эта женщина серьезно относится к белью. Может, мне следовало заглянуть в магазин «Ла Перлы» в центре и по крайней мере выяснить, во что обошлась ей моя маленькая коллекция? Проведя свободной рукой по волосам, я швырнул все три пары обратно в ящик и захлопнул его. Можно ставить официальный диагноз — я спятил.
Как бы я ни старался, весь день ни на чем не мог сосредоточиться. Даже после энергичной полуденной пробежки мне не удалось отвлечься от событий сегодняшнего утра. К трем часам стало ясно, что мне пора отсюда. Я подошел к лифту и, мрачно вздохнув, решил выбрать лестницу. Но, оказавшись на ступеньках, осознал, что это еще большая ошибка, и кубарем скатился с восемнадцатого этажа.
Когда вечером я подъехал к дому родителей, напряжение отчасти спало. Стоило войти на кухню, как меня немедленно окутал знакомый запах маминой стряпни, а из столовой послышалась непринужденная болтовня родителей.
— Беннетт! — радостно пропела моя матушка, едва я вступил в комнату.
Нагнувшись, я поцеловал ее в щеку и терпеливо позволил какое-то время приглаживать мои волосы. Затем, отстранив мамину руку, я забрал у нее большую миску и поставил на стол, стянув морковку в качестве платы за труды.