Витенко взял пачку сигарет — судя по всему, именно курением объяснялся горьковатый запах, пропитавший весь кабинет. Он угостил Лорда, но тот отказался.
— Я тоже хотел бы отказаться от этой пагубной привычки.
Вставив сигарету в длинный серебряный мундштук, Витенко щелкнул зажигалкой. В воздух поднялась струйка дыма.
— С кем мне предстоит говорить? — спросил Лорд.
— С представителем Министерства юстиции. Этот человек был лично знаком с Артемием Белым. Уже подготовлены ордера на арест Феликса Орлегова и еще нескольких человек. Общее руководство операцией осуществляет как раз этот сотрудник Министерства юстиции. Мы будем признательны за любые дополнительные факты, которые помогут предать этих преступников суду.
— Царская комиссия предупреждена?
— Председатель поставлен в известность о случившемся, но публичных заявлений пока не было — надеюсь, вы понимаете. Это только помешало бы следствию. Политическая ситуация в России очень шаткая, а комиссии предстоит в ближайшие дни принять решение, которое определит будущее нашей страны.
Лорд потихоньку начинал успокаиваться. Ему никто не угрожал, в словах и поведении Витенко он не увидел ничего, внушающего тревогу.
Пронзительным звонком ожил телефон на письменном столе. Витенко распорядился установить соединение. Положив трубку, он нажал кнопку на коммутаторе. Из устройства громкой связи раздался голос.
— Господин Лорд, я Максим Зубарев. Я сотрудник российского Министерства юстиции. Надеюсь, день у вас прошел хорошо.
У Лорда мелькнула мысль, откуда звонящему известно, что он владеет русским языком, но он предположил, что об этом предупредил Витенко.
— Пока что все в порядке, господин Зубарев. А вот вы задержались.
Из динамика послышался сухой смешок.
— В Москве сейчас ночь. Однако дело не терпит отлагательства. Когда вы объявились в Сан-Франциско, мы облегченно вздохнули. Мы боялись, что те, кто за вами охотился, добились своего.
— Насколько я понял, на самом деле их интересовал Артемий Белый.
— Артемий работал на меня, осторожно собирал информацию. В какой-то степени я чувствую себя ответственным за его гибель. Но он сам горел желанием помочь. К сожалению, я недооценил возможности этих людей, вставших на путь предательства, и теперь у меня сердце разрывается от боли.
Лорд решил выведать у собеседника как можно больше.
— Работа Царской комиссии была скомпрометирована?
— Достоверной информации на этот счет у нас нет. Но есть все основания подозревать, что это действительно так. Остается только надеяться, что дело не зашло слишком далеко и еще можно все исправить. Первоначально считалось, что требование единогласного принятия решения пресечет любые попытки подкупа, но, боюсь, это лишь увеличило масштабы взяточничества.