Но он по-прежнему продолжал стучать, слыша в ответ лишь глухой звук от твердой горной породы.
— Помогите мне, — попросил он.
Она взяла камень.
— Если тут есть другой выход, то почему Есфирь им не воспользовалась?
— Может быть, в те времена выхода и не было.
— Что вы хотите сказать?
— Ищите пустое место в стене.
Она принялась стучать, прислушиваясь к раздающимся звукам и осознавая, что у них осталось мало воздуха и батарейки в фонарике долго не протянут. Она прослушала каждый дюйм северной стены от самого пола, ее охватило безумие, ей казалось, что комната вот-вот сожмет свои каменные тиски.
И вдруг послышался стук — звонкий отзвук.
— Отойдите-ка, — сказал Гленн и стал бить ногой в стену, пока не проломил ее. Их обдало затхлым воздухом. — Вот почему Есфирь не сбежала. Это водопровод. В ее дни в нем наверняка была вода.
Пролом выглядел слишком узким.
— А мы пролезем туда? — спросила Кэндис.
— Постараемся.
Им пришлось ползти на четвереньках, держа перед собой фонарики, Гленн прощупывал путь, сметая вековую пыль и мусор. Они миновали поворот, потом другой, ползя, словно кроты, в темное никуда. Кэндис ощущала всю толщу горы над ними. В разреженном воздухе стояла вонь, и было трудно дышать.
— Где мы? — спросила она, с ужасом думая о том, что они могут заблудиться. — Я уже не ориентируюсь здесь.
— Мы направляемся строго на восток.
— Правда? — Она все сомневалась. — А что там на востоке?
— Эти тоннели куда-то выходят. Я думаю, что на край уступа горы.
Ее рука соскользнула. Она посмотрела на мокрую ладонь.
— Гленн? Это не засохший тоннель. Здесь была вода. Совсем недавно!
Он ничего не ответил.
Они добрались до развилки из трех тоннелей, уходящих на разные уровни. Когда Гленн потянулся к верхнему, Кэндис спросила:
— Разве нам не следует двигаться вниз?
— Надо подниматься наверх, — ответил он.
И она знала почему: внизу тоннели были заполнены водой.
Он взобрался наверх, потом протянул ей руку. Она ухватилась, и он втянул ее в тоннель. После этого она ни о чем не спрашивала, понимая, что, двигаясь наверх, они должны будут выбраться где-то на вершине горы.
— Что это? — внезапно вскрикнула она, когда все вокруг затряслось. — Землетрясение!
Но это было не землетрясение, а нечто гораздо худшее.
— Вода, — объяснил Гленн. — И она движется сюда!
Ливневый паводок начался в скалистых утесах далеко на юге, где над пустыней бушевала буря. Ручьи, попавшие в узкие овраги и на сухие вади, собирались в бурные потоки, набирали силу, несясь по руслу, упиравшемуся прямо в древний город. Там стремительное течение попадало в рукотворные трубы, соединявшиеся с тоннелями, проходившими внутри горы.