Женщина улыбнулась.
— Мы пришли сюда, чтобы выразить соболезнования в связи со случившимся с Джоном. Если он очнется, то, пожалуйста, передайте ему, что я здесь и беспокоюсь за него.
— Уверена, что он оценит ваши молитвы.
Странный огонек появился в глазах Стиллвотер, когда она сказала:
— Мы не молимся, дорогая. Но Джон знает об этом. Он все поймет.
Тибодо тотчас появился рядом с Милдред, любезно улыбаясь.
— Не думаю, что нам стоит сейчас беспокоить доктора Армстронг… — Он отвел ее в сторону.
Среди собравшихся людей был и Ян Хоторн в серо-желтом трикотажном свитере из толстой пряжи, который подчеркивал его румяное лицо.
— Я уезжаю послезавтра, Кэндис. Обратно в Иорданию. — Он пожал плечами. — Конечно, так себе раскопки, но по крайней мере они мои.
Гленн перебил его:
— Доктор Армстронг, теперь мы можем войти.
Ян взял ее за руку.
— Послушайте, Кэндис. Я уеду через пару дней, если вам что-нибудь потребуется, или моя помощь… Очень жаль старика. — Он протянул ей визитку с многочисленными номерами его телефонов.
Поблагодарив его, она прошла за Гленном в отделение, где он показал жетон и стал допрашивать медперсонал. Ему сказали, что рыжеволосая женщина несколько раз приходила к его отцу, каждый раз подписываясь именем Кэндис Армстронг. Было ли им известно, о чем она разговаривала с его отцом? Нет. Пока Гленн занимался просмотром листов регистрации посетителей, Кэндис подошла к постели и взглянула на своего старого наставника.
Состояние профессора ухудшилось, его лицо было пепельно-серым. Она взяла его за руку. На ощупь та была холодной. Его профиль напомнил ей мумию Сета 1, величавого и благородного монарха. Внезапное усыхание его тела очень тревожило Кэндис. Он был таким сильным и энергичным всего несколько лет назад. Как старость могла проявиться так сильно?
Она хотела бы помолиться. Но Кэндис не была верующей; ее мать не исповедовала никакой религии, и они никогда не ходили в церковь. Кэндис думала обо всех священных текстах, которые профессор расшифровал и перевел за всю свою жизнь, передавая святые слова другим людям. Он никогда не обсуждал с ней вопросы религии в личной беседе, только в качестве аспекта, характеризующего древние цивилизации, которые изучал. «Какую молитву он хотел бы сейчас услышать от нее?» — размышляла она.
Только через несколько секунд она поняла, что он открыл глаза.
— Профессор? — тихо позвала она.
Его немигающий взгляд был устремлен в потолок.
Кэндис наклонилась поближе, встав прямо перед ним. Его безжизненные глаза смотрели куда-то вдаль.
— Профессор? — уже громче произнесла она.