Сталин отошёл к окну и долго что-то разглядывал на улице, стоя ко мне спиной. Потом повернулся и пошёл ко мне, на ходу протягивая руку. Я поспешил навстречу. Когда наши ладони соприкоснулись в дружеском рукопожатии, Сталин, улыбаясь, произнёс:
— Ты прав, Миша! Какие у нас сегодня есть основания в будущем становиться врагами?
— Никаких, — так же улыбаясь, подтвердил я, очень рассчитывая на то, что Сталин поверит в мою искренность.
— Хорошо. Рад был с тобой повидаться. Перед тем, как нам проститься, хочу спросить: может, у тебя есть ко мне какая-нибудь просьба?
Как не быть?!
— Мы все очень соскучились по Кравченко, и будем тебе признательны, Иосиф, если ты отзовёшь его с того «секретного» задания, которое ты ему поручил.
В глазах Сталина злые черти корчили мне весёлые рожи.
— Ответь честно, Миша, ты кого больше хотел бы видеть: Кравченко или Львова?
Вот тут надо было не ошибиться с ответом, потому я взял секундную паузу.
— Львова, — наконец твёрдо произнёс я.
— Ви его получите, — заверил Сталин, а черти в его глазах разом показали мне языки.
* * *
Слово Сталин держать умел. Уже на следующий день мне позвонил Берия, сказал, что делает это по поручению Сталина, потом произнёс фразу: «Завтра в шесть часов утра возле известного вам причала» – и положил трубку.
— Что ещё за причал? — пробурчал Васич. Друзья были уже посвящены в детали моей встречи со Сталиным.
— Наверняка тот, где проходила операция по спасения царской семьи, — предположил Ёрш.
— Почему ты в этом уверен? — спросил Васич.
— Во-первых, место достаточно безлюдное, — пояснил Ёрш, — а во-вторых, Сталин даёт понять, что всё про нас знает.
— Ну, положим, не всё… — начал Васич, но я его перебил:
— …Вполне достаточно. Однако в данный момент это не так важно. Важно другое: причал, я согласен, тот, о котором говорит Ёрш. Так что если ты… — я выразительно взглянул на Васича.
— Я не возражаю, — сразу ответил тот.
— …Будем считать, что место встречи мы установили, — закончил я.
На месте мы были уже в пять. Без пяти минут шесть к причалу подкатила легковая машина, из которой вышел Берия и поманил нас к себе. Я и Васич направились к нему, оставив Ерша вместо прикрытия. Лаврентий приложил руку к козырьку, нам руки протягивать не стал, при полном нашем непротивлении. Потом он отворил заднюю дверцу седана, сопроводив действо словами:
— Забирайте подарок!
Я заглянул в салон. Тот был пуст, если не считать сидящего на заднем сидении мужчины со связанными руками и мешком на голове. Я помог страдальцу выбраться. Берия сразу засобирался. Уже с сиденья водителя протянул мне свежий номер «Правды», пояснил: