Принцу Ярви спешить было не к кому, но он тоже поднялся следом. Новость его, конечно, удивила, но вряд ли убийство еще одного кэра как-нибудь на его судьбе отразится. Просто настроение у него было подавленное, на Орлетту за повышенное внимание к капитану Клэнси сердился. Да и беседа как-то сама собой умерла.
Маэлла очнулась от прострации самой последней. Ее насквозь пробила мысль, от которой она чуть со стула не упала. Совершенно сумасшедшая, потому и очень вероятная. Только вслух об этом сказать нельзя.
«Милейший аптекарь почти наверняка снабжает информацией не только свою страну, но и кэра Бюлофа, с которым имеет регулярный канал связи!»
Почему она так решила? Потому, что мятежный кэр был слишком хорошо информирован обо всем происходящем при пиктанском королевском дворе. Но сам нигде ни разу не засветился, только появлялся и убивал. То есть существует кто-то, кто его информацией снабжает. И этот «кто-то» — одиночка. Спецслужбы так чисто работать не умеют, если несколько человек задействованы, обязательно утечка информации случится. А здесь — все чисто, хотя местные оперативники наверняка весь город перерыли. А аптекарь на роль такого осведомителя подходит идеально. Только не по хрустальному шару он со своим тезкой говорит. Хотя если он архимаг, да и фон Бюлоф очень неслаб был, как она помнит, то два спеца какой-нибудь артефакт для связи наладят. Особенно если на небольшое расстояние, что-то она о таком слышала.
Все, делаем невинное лицо, и рот на замок! О таком молчать надо в тряпочку. Аптекарь к ним очень добр, но если провалом дело запахнет — убьет, не задумается. В спецслужбах люди суровые. Сама была, знает. Да и не надо такой информацией ни с кем делиться. Сама раскопала, сама постарается и использовать. Если придумает, как пользу от этого получить. А пока надо пораскинуть мозгами, что же это за лояльная к кэру-дракону страна нашлась?
Собравшись, она накинулась на «дедушку Пэна» с вопросами и рассуждениями, что же теперь будет, а Орлетта, немного поколебавшись, все-таки пошла проводить принца Ярви.
Принцу она искренне сочувствовала как товарищу по несчастью, да и кавалер он был приятный, но никакого права ее ревновать у него не было! Впрочем, получалось это у принца так искренне и мило, что она решила его немного поощрить. Прощаясь, провела пальчиком по его груди и, приобняв за шею, чуть наклонила голову и поцеловала в щеку.
Впрочем, поцелуем в щеку дело не ограничилось. Принц немедленно обнял ее за талию и буквально впился в губы. Орлетта уперлась руками ему в грудь, пытаясь отодвинуть, но больше для виду. Поцелуй затянулся.