— Нет, у всех!
— Как, только увлечение?
— Да, да, да! Но, несмотря на это, можно и после оставаться добрыми друзьями!
— Для этого совершенно не нужно венчаться.
— Я всегда это находил!
— Ты? Разве ты не хотел нашей свадьбы?
— Да, потому что ты на этом настаивала ежедневно в течение трех лет!
— Но ведь ты также этого хотел!
— Только потому, что хотела ты! Скажи мне теперь спасибо за это!
— Не благодарить ли мне тебя за то, что ты не заботишься о жене и ребенке и проводишь время в попойках?
— Нет, не за это, а за то, что я согласился жениться на тебе!
— Так что во всяком случае я должна быть благодарна тебе?
— Конечно, как и всякий порядочный человек, когда исполняют его желание.
— Могу сказать — не большое удовольствие быть замужем, в особенности так, как я; я никогда не дождусь от твоих родных должного уважения.
— Зачем тебе мои родные? Ведь я на твоих не женился.
— Да, потому что для тебя они недостаточно благородны.
— Очевидно, мои для тебя — достаточно благородны; если бы они были сапожниками, ты бы не так много о них думала.
— Сапожники? Да разве они не люди?
— Да, да, конечно, но я не думаю, чтобы ты стала особенно добиваться знакомства с ними.
— Добиваться? Я вообще ни за кем не гоняюсь.
— Вот и прекрасно.
Но «прекрасного» в их жизни выломало, и она никогда уж больше не сделалась прекрасной. В венчании или в чём другом было дело, но только Мария-Луиза всегда находила, что теперь совсем не то, что прежде; не так «обоюдно-весело», как она выражалась.
Асессор держался того мнения, что тут не одно венчание причиной. Ему приходилось самому видеть, что и гражданские браки не всегда прочны. И Софи с его другом, которых он тайком изредка навещал, в один прекрасный день положили «предел», как они выразились. А ведь они не были венчаны.
Итак, не в этом было дело!