Тетя Тина и тетя Нина снова воскликнули в один голос:
— А грот!
Дребезжащие голоса старых дев одиноко прозвучали среди этой величавой тишины. Андрэ и Пьер, Берта и Ромэна молчали. Вид этого разрушения вызывал в них печальное чувство. Две лестницы, грот, терраса — вот все, что осталось от Ронвиля. От самого замка сохранилось только несколько кусков почерневших стен, горестно вздымавшихся на фоне мощной и живой зелени леса.
Они еще острее ощутили эту тоскливость, когда взошли по широким, поросшим травою ступеням лестницы и очутились на площадке. Шагая среди почернелых камней, тетя Тина и тетя Нина сокрушались. Вот во что обратился этот Ронвиль, о котором их старые мозги хранили такое волшебное воспоминание!
Где теперь просторные гостиные, многочисленные комнаты, и поместительные службы, и театральный зал, где они еще помнили расписные галереи и занавес с изображениями арлекинов и пастушков? Все это исчезло. Ах, недаром они так боялись огня, малейшего шума печей, малейшего потрескивания дров, и ламп, и спичек! Пожар, который вот так, до основания, уничтожил великолепный Ронвильский замок, мигом проглотил бы Ла-Фульри. И, волнуясь, нервничая, тараторя, они бродили меж трав и колючек, всплескивая руками в митенках и покачивая старыми головами в цветочных наколках.
Когда шофер явился сказать, что корзины с завтраком в гроте развязаны, пришлось кликать тетю Тину и тетю Нину, которые уже поссорились из-за ронвильских воспоминаний и попрекали друг друга плохой памятью. С барышнями де Жердьер, возбужденными движением и опьяневшими от воздуха, не было сладу. К счастью, от прогулки у них разыгрался аппетит и они были все-таки рады немного посидеть. В глубине грота как раз имелась грубая скамья, на которой они и расположились, в то время как Берта де Вранкур и Ромэна Мирмо размещали на стоявшем тут же большом каменном столе привезенные припасы.
Пока Андрэ де Клерси помогал мадам де Вранкур укладывать на тарелку сандвичи, Пьер смотрел на мадам Мирмо. Ромэна занялась фруктами. Медленно, серьезно, она посреди большого каменного стола сооружала из них пирамиду, искусно чередуя груши с персиками, виноград с винными ягодами. Следя за возрастанием пирамиды, тетя Тина и тетя Нина издавали восхищенные клики. Ромэна с важной уверенностью трудилась над своей хитрой задачей. Пьер де Клерси страстно следил за тем, как эти красивые руки в красивом порядке располагают красивые плоды. Наконец сооружение было как будто закончено. Оставалось только положить сверху тяжелую гроздь черного винограда. Держа гроздь в руке, мадам Мирмо колебалась. Наконец она решилась и осторожным и смелым жестом возложила на вершину возведенного ею здания вакхический венок.