— Именно. — Я гоняла вилкой еду по тарелке. — Я его любила, честно. Но у меня есть своя теория насчет любви: какая она ни будь крепкая, а все равно не может длиться вечно.
Он помолчал. Мы оба съели по кусочку, потом он не выдержал и бросил вилку на тарелку.
— Я сдаюсь. — Он поднял руки вверх. — Больше не могу. Пожалуйста, можно мне больше не есть?
— Конечно. — С облегчением я тоже отложила вилку и нож. — Господи, как же я объелась. — Потерла набитый живот и тихо застонала. — А вообразите только, люди так едят три раза в день.
Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись.
— Что дальше? — Он наклонился ко мне через стол, весело улыбаясь.
— Э-э.
Я открыла сумку и сделала вид, что ищу платок. А сама потихоньку открыла книжку.
2. Сходите на прогулку в парк. Гуляя, наслаждайтесь окрестностями, обращайте внимание на то, как вокруг красиво.
— А давайте пойдем прогуляемся, — предложила я, как будто это только что пришло мне в голову.
Нам обоим хотелось пройтись после плотного обеда, так что, несмотря на холодрыгу, мы направились в парк Святой Анны, один из самых больших муниципальных парков в Дублине.
Пронизывающий ветер дул прямо в лицо, мы медленно брели по огороженному стеной саду, мимо арт-центра «Красные конюшни», где по выходным открыт фермерский рынок, к храму Геркулеса, к пруду с утками — впрочем, оттуда я побыстрей его увела, а то вдруг решит утопиться. Огромный розарий в это время года являет собой грустное зрелище, и на скамейке сидеть холодно и неуютно. Розовые кусты выглядят куце, осенью их подстригли, и короткие ветки без единого цветка вызывают смутную жалость. Спрятаться от ветра невозможно, он проникает во все дырочки и лазейки в одежде. Погода, конечно, неподходящая для задушевных разговоров, но времени терять нельзя, надо постараться узнать об Адаме побольше.
— Вы часто покупали Марии цветы?
— Да. Кроме Дня святого Валентина. Мне было строжайше запрещено дарить их ей в этот день. Слишком банально.
— И что же вы ей дарили?
— В прошлом году — грейпфрут. А в позапрошлом — лягушку.
— Грейпфрут — это интересно. Но лягушка?!
— Да, чтобы Мария ее поцеловала, и лягушка превратилась в прекрасного принца.
— Боже, ну какая пре-е-елесть.
— Вы хотите вселить в меня уверенность в себе или наоборот — ее разрушить?
— Пардон. Надеюсь, она всей душой полюбила эту лягушку.
— Представьте, да. Мы оба полюбили Увальня. Но потом он удрал через балкон.
Тут он улыбнулся, как будто вспомнил что-то забавное.
— Вы чего?
— Да так, ерунда…
Его улыбка заинтриговала меня, мне вдруг приоткрылся другой Адам, нежный и романтичный.