— Вот как?! Зачем же, в таком случае, вы предали своего товарища? Если он вбил себе в голову такую блажь, как поиски чего-то несуществующего, какой вред мог из этого проистечь?
Компор возразил:
— Вред может принести не только правда. Предположения его могут быть и туманны, и бездоказательны, но они могли посеять сомнения в умах народа Терминуса, а эти сомнения повлекли бы за собой другие — сомнения в том, какую роль играет наша Академия в истории Галактики, ослабили бы ее позиции лидера Федерации, нанесли бы удар по мечте о создании Второй Империи. Думаю, это ясно и вам, иначе вы не решились бы арестовать Тревайза в зале Заседаний Совета и не держали бы его сейчас в заточении без суда и следствия. Почему вы так поступили, если, конечно, мне будет позволено спросить?
— Скажем так: я пошла на это потому, что допустила, что Тревайз может быть прав — пускай вероятность его правоты ничтожно мала. Все равно открытое выражение им своих взглядов таило в себе большую опасность.
Компор промолчал.
— Вы правы, Советник, что сомневаетесь. Да, все это попахивает вымыслом. Однако, учитывая возложенную на меня ответственность, я обязана принимать во внимание все, даже такие мелочи. Итак, я снова спрашиваю вас: есть ли у вас хоть какая-то идея на предмет того, что думает Тревайз о местонахождении Второй Академии и куда в этой связи он может отправиться?
— Ни малейшего представления.
— Что, он никогда даже словом не обмолвился об этом?
— Нет.
— Нет? Не торопитесь, Советник. Подумайте. Никогда?
— Никогда, — твердо ответил Компор.
— Никаких намеков? Шутливых замечаний? Дурачества? Отвлеченных высказываний, которые теперь, в свете всего происшедшего, обретают конкретный смысл?
— Ничего такого. Я же сказал вам, Госпожа Мэр: его мечты о Второй Академии — не более чем свет звезд далекой туманности. Вам это известно не хуже, чем мне. К чему тратить время и эмоции?
— А может быть, Советник, вы вдруг взяли да передумали, сменили диспозицию и теперь пытаетесь выгородить преданного вами дружка?
— Нет, — отрезал Компор. — Я предал его исключительно из соображений патриотизма и благородства. У меня нет повода сожалеть о содеянном и менять свое отношение к случившемуся.
— Значит, вы даже намекнуть мне не можете, куда бы Тревайз мог отправиться, получив в свое распоряжение корабль?
— Я уже сказал вам…
— Тем не менее, Советник… (черты лица Мэра приняли выражение глубокой задумчивости)… мне бы хотелось знать, куда он направится.
— Чего проще? Установите на его корабле гиперреле.
— Я думала об этом, Советник. Однако Тревайз — человек неглупый и, думаю, сумел бы обнаружить это устройство, как бы хитро оно ни было запрятано. Конечно, можно попробовать разместить гиперреле таким образом, что от него нельзя будет избавиться, не рискуя повредить корабль. Тогда он просто вынужден будет оставить его нетронутым.