— Почему так уж и должен?
— Во-первых, когда-то Земля была единственным обитаемым миром, и, естественно, ее день и год должны были быть стандартными и остались стандартными чисто за счет психологической инерции при заселении людьми других миров. Кстати говоря, модель Земли, что получилась у меня, давала именно эти параметры — обращение вокруг оси за двадцать четыре СГЧ и обращение вокруг звезды за СГД.
— А не могло тут быть совпадения?
Пелорат рассмеялся:
— Приехали! Теперь ты заговорил о совпадении! Разве можно тут допустить мысль о совпадении?
— Ну ладно, ладно… — смутился Тревайз.
— На самом деле, есть еще кое-что… Существует архаичная, устаревшая единица измерения времени, называемая месяцем…
— Слыхал.
— Так вот. Месяц приблизительно равнялся продолжительности периода обращения спутника Земли вокруг нее. Однако…
— Ну?
— Однако при наблюдении за моей моделью Земли выяснилось, что спутник Земли был удивительно крупным: его диаметр равнялся четверти диаметра Земли!
— Вот это новость! Не припомню в Галактике обитаемой планеты с таким громадным спутником.
— Но ведь это как раз и замечательно! — воскликнул Пелорат. — Если Земля была столь уникальна с точки зрения многообразия видов и эволюции разума, значит, и с физической точки зрения она просто должна была быть уникальна!
— Да, но… какое отношение размеры спутника имеют к многообразию видов, эволюции разума и тому подобным вещам?
— Трудно сказать. Очень трудно. Я не знаю, если честно. Но это заслуживает исследования, правда?
Тревайз встал, скрестил руки на груди, покачался с носка на пятку.
— Но в чем же тогда, собственно, проблема? Просмотри реестры обитаемых планет, отыщи ту, у которой период обращения вокруг оси и солнца составляет соответственно СГД и СГГ. Если при этом у такой планеты окажется крупный спутник — вот и все, что нужно. Раз ты говорил об «удивительных догадках», уж это-то тебе наверняка в голову пришло, не сомневаюсь.
Пелорат заметно погрустнел.
— Понимаешь, дружочек, все было бы хорошо, и департамент астрономии помог мне с этими реестрами, только… короче говоря, такой планеты нет.
Тревайз плюхнулся в кресло.
— Что же, выходит, всем твоим выводам грош цена?
— Не сказал бы.
— Как это — «не сказал бы»? У тебя вышла детальная, четко разработанная модель, но ничего в таком роде найти ты не сумел. Значит, модель неверна. Надо все начинать сначала.
— Вовсе нет. Это значит, что статистика по обитаемым мирам страдает неполнотой. Обитаемых миров очень много — десятки миллионов, и многие из них окутаны тайной. К примеру, надежной информации о количестве населения нет почти для половины. А для сорока тысяч шестисот миров нет ничего, кроме названий и координат. Некоторые галактографы предполагают, что может существовать около десяти тысяч обитаемых планет, не упомянутых в официальной статистике. Может быть, эти миры сами хотят, чтобы так было. Наверное, во времена Имперской Эры это помогало им избежать уплаты податей.