Виктор Евгеньевич напрягся и приготовился к переводу своего тела в вертикальное положение. Челюсти до боли сжались сами собой, потому что старик знал: подниматься всегда весьма неприятно. В его-то годы. Каким же было его удивление, когда встать получилось с первого раза и без единого намека на боль!
И зрение перестало подводить. Несмотря на густой туман, глаза вылавливали из общей картины каждую шишку, мельчайшую иголочку. И звуки – весь лес казался живым, словно единым многофункциональным организмом. Отовсюду слышался птичий щебет, скрипели многовековые стволы, а шум ветра, запутываясь в верхушках сосен, завывал страшным зверем.
– Ну ты даешь… Лагош, – хмыкнул Виктор Евгеньевич и подпрыгнул на месте от удивления: голос его изрядно изменился. Пропала сиплость, и в каждом придыхании звучало былое пламя жизни.
А самое главное – не было никаких болей ни в груди, ни в голове. Могло ли это означать, что неизлечимая болезнь все-таки отступила под влиянием Лагоша? Виктор Евгеньевич несколько раз глубоко вдохнул, ощущая полноту набранного в легкие воздуха, а потом сделал то, чего не мог сделать уже очень давно по причине болезни и старости: он оглушительно и протяжно засвистел.
Словно пейнтбольный шарик, свист отскакивал от деревьев и разливался по лесу многоярусным эхом. Мигом умолкли птицы, и на мгновение появилось ощущение, что весь бор вымер от одного-единственного свиста. Лишь спустя несколько минут Виктор Евгеньевич понял, что шуметь в подобном месте – не самая лучшая идея, а потому запоздало решил сохранять тишину.
Послышался хруст – будто кто-то наступил на сухую ветку. Старик мигом спрятался за ближайшей сосной и с немым ужасом осознал: он абсолютно нагой. При нем не было ничего, что могло бы защитить от дикого зверя или враждебно настроенного человека. Ведь даже средней толщины кожаная куртка неплохо смягчила бы укус зубастой волчьей пасти или же не дала чьему-либо кулаку сломать ребра.
Задумавшись, Виктор Евгеньевич не сразу заметил, что тело у него больше не дряхлое. Крепкие руки и ноги оказались жилистыми и мускулистыми, живот подтянут и без единого намека на свисающую складчатую кожу, а рельефная накачанная грудь приятно выделялась на общем фоне. Виктор Евгеньевич окончательно убедился, что Лагош действительно исполнил его желание, и, мигом осмелев, решил: «Чего мне бояться? Я снова молод и силен. Встречу противника лицом к лицу и сломаю его голыми руками».
Набрав в грудь побольше воздуха, он решительно вышел из-за сосны навстречу неведомому врагу. Но, взглянув на приближающуюся в его сторону фигуру, от растерянности замер на месте.