— Мать твою! Ладно, только нечего это дерьмо тянуть, едем прямо сейчас.
В знак протеста против всей этой затеи Ставр перед отъездом разрисовал морду зеленым, черным и красным гримом.
— Ну и на черта ты это сделал, Ставридас? — спросил Шуракен, когда увидел его боевую раскраску.
— А с какой, по-твоему, мордой я должен ехать извиняться перед этой сволочью?
— А тебе не надо идти перед ним извиняться. Стрелял я, значит, извинений требовать он может только от меня. К Джорику пойду я один.
— Один ты никуда не пойдешь.
— По правилам, кто-то должен оставаться на страховке. Если со мной что-нибудь случится, ты в любом случае вытащишь меня оттуда.
На сей раз Ставр и Шуракен пробрались через город без особых происшествий. Может быть, им повезло, потому что за ними не тащились раздражавшие народ национальные гвардейцы, а может, потому что день был в разгаре, жара стояла адская, и бандиты отсыпались на своих тюфяках. За городом им попался один-единственный пегий от ржавчины грузовик, который, хлопая рваным брезентом, мчался подобно гонимому ветром страннику.
— Не подъезжай к воротам, остановись здесь, — сказал Шуракен.
Ставр съехал на обочину. До ворот виллы оставалось около двадцати метров. Солнце стояло в зените, на лица и камуфляж спецов падала тень от решетки над головой, на которой был установлен тот самый пулемет, который им подарили вертолетчики. Спецы забрали его из «тойоты», когда люди генерала Агильеры пригнали ее в резиденцию президента.
Шуракен вылез из «крокодила». Он вытащил из кобуры пистолет и нож из ножен, положил их на сиденье. Не было никакого смысла идти вооруженным на виллу, если оружие все равно пришлось бы сдать. Единственное, что у него осталось, — это личная рация «стандарт» в кармане под левым плечом. У рации была одна исключительно ценная функция: она автоматически подавала сигнал бедствия, если длительное время находилась в горизонтальном положении.
— Не отключай рацию, чтобы я слышал, что там происходит.
— Не психуй, все нормально будет. Но если что — тогда гуляй и ни в чем себе не отказывай.
Оставшись сидеть за рулем «крокодила», Ставр напряженно следил, как Шуракен медленно идет к воротам. Он положил автомат на колени. Это был «Калашников» новейшей разработки — отличная машина под патрон международного стандарта и с под-ствольным гранатометом. Он еще не поступил на вооружение в разоренную российскую армию, но уже появился на диком рынке оружия. Ставр машинально достал из стоявшей между сиденьями цинковой коробки гранату и загнал ее в подствольник. Если бы, войдя в ворота виллы, Шуракен через десять минут не сообщил, что с ним все в порядке, Ставр с помощью пулемета разнес бы ворота к чертовой матери, протаранил бы их обломки мордой «крокодила», ломом прошел бы по вилле с автоматом в руках и вытащил Шуракена живого или мертвого или погиб бы сам, смотря как повезет.