В носовой части массивного, низко сидящего над землей транспортника горел свет, он создавал впечатление странного кочевого уюта. Дверь пилотской кабины была открыта, трап спущен. Экипаж продрал глаза и завтракал яичницей с колбасой и кофе. Летчики собирались вылететь на рассвете, не дожидаясь изнуряющей жары, и вечером приземлиться в Москве. Чтобы не ждать заправщик до полудня, они накануне вечером залили топливные баки.
Прежде чем подойти к самолету, Шуракен убедился, что там его не ждут головорезы генерала Агильеры. После этого он спокойно поднялся по трапу и, переступив высокий борт кабины, сказал:
— Здорово.
Если летчики и удивились, увидев его, то внешне они ничем этого не выразили. Шуракену налили кружку кофе, и дежуривший в этот день по кухне второй пилот разбил на шипящую сковородку еще четыре яйца.
Рассказ Шуракена о том, как они со Ставром выкрали у генерала Агильеры девчонок, привел экипаж в неописуемый восторг. Чтобы не портить мужикам настроение, Шуракен пока опустил мрачные подробности этой истории, представив ее просто как дерзкую хохму.
— Телки-то красивые? — спросил бортмеханик.
— Красивей не бывает. Сказал же, эротический балет.
— Ну, блин, все, запускаем двигатели и прямо к ним.
— Боюсь, за эту шутку Джорик вас обоих за яйца подвесит, — сказал Шуракену командир экипажа. — Может, вам отвалить вместе с нами, а там разберетесь, кто есть ху в этой истории?
— А в Москве какой-нибудь козел из руководства отправит нас под трибунал за дезертирство. Нет, здесь нам с этим делом проще будет разобраться. Здесь война, а у войны свои законы: кто жив остался, тот и прав.
Положив автомат на землю, Ставр сидел у входа в блокпост. Лиля видела его силуэт на фоне быстро светлеющего дверного проема. Она поднялась с мешков и пошла к выходу.
— Куда ты? — спросил Ставр.
Лиля остановилась и сверху вниз посмотрела на его поднятое к ней лицо с обтянутыми бронзовой кожей скулами и темной, отросшей за ночь щетиной. Теперь она увидела, что глаза у Ставра светло-карие с золотистыми искрами.
Лиля сделала полшага вперед, но Ставр поднял ногу и загородил ей дорогу, уперев рифленую подошву ботинка в торец дверного проема.
— Стоять, — тихо сказал он.
— Ну стою, дальше что?
— Нельзя усаживаться где попало. Здесь полно змей и скорпионов.
— Тогда проводи меня.
Ставр встал и первым вышел из будки. Уже стало совсем светло, но пышущий нестерпимым жаром шар пока не выплыл из адской печи за горами.
Ставр осмотрел каменистую, выжженную землю.
— Давай здесь, — сказал он. — Я отвернусь.
Он честно повернулся к Лиле спиной и почувствовал, как у него шевельнулись уши, когда послышалось журчание струйки. Потом оно стихло. Ставр стоял и ждал, когда Лиля скажет, что все, но она молчала, и он обернулся.