— К черту дочку, жен и партнеров! Я хочу знать об убийстве! Вчера его шлепнули? Только вчера? Так откуда же столько сведений о завещании? Вскрыли еще над теплым трупом?
— Нет, почему над трупом, — растерянно пробормотал пан Тадеуш, — еще раньше… Пару месяцев назад Вайхеманн кое-кому сообщил о содержании своего завещания, и уже тогда начались склоки и пошли сплетни… Поговаривали, что некоторые партнеры по бизнесу не доверяли ему. Ну вы-то лучше всех знаете, что ему доверять нельзя. Дело в том, что часть собственности хотя и была записана на него, но, по сути, принадлежала нескольким людям. Но это касается активов фирм и компаний. Так вот партнеры потребовали показать завещание, что он и сделал. Копию завещания прочли несколько человек. Вот так и пошли сплетни. И свою последнюю волю он не изменил.
— Да кто может быть в этом уверен! — вышла я из себя. — Свободно мог в последнюю минуту схватить клочок бумаги и накорябать: «Все жене!» А в свидетели притащить с улицы двух первых встречных…
— Нет, заинтересованные лица глаз с него не спускали. Ничего такого и в помине не было, — возразил пан Тадеуш. — А кроме того, с последней женой он развелся. Так что все, что отдельно не оговорено в завещании, отходит дочери.
— Ну ладно, бог с ним, с завещанием, вы мне про убийство расскажите! Где, когда, как, кто его нашел? Детали попрошу!
— Вот с деталями как раз и плохо, — огорчился пан Тадеуш. — Вчера ему звонила дочь, телефон не отвечал, сотовый отключен, а она знала, что отец должен быть дома. Встревожилась и поехала к нему. Вилла пустая, все нараспашку, а он лежит в дверях, выходящих в сад. Застрелен. Дочь вызвала «скорую», а та — полицию. Журналистская братия не успела, им поздно сообщили, телевидение тем более опоздало, потому такая скупая информация. Я же только у дочери и мог спросить, мы знакомы, потому хоть что-то знаю…
Информации о дочери мне было недостаточно.
— «У дочери, у дочери…» А что говорят в их кругах? Лопнуть мне на этом месте, если они уже не придумали штук двадцать убийц! Не одна я желала ему от всего сердца внезапной смерти. Вы многих из этих людей хорошо знаете.
Пан Тадеуш совсем растерялся:
— Да нет, киношников я не так чтобы уж очень… больше с прессой общаюсь. А с телевидением так и вообще ничего общего…
— Зато с радио! Радио небось тоже ликует!
От радио пан Тадеуш отвертеться не мог. Начал что-то говорить, но я отключилась. Вернее, переключилась вдруг на свои соображения, пытаясь продраться сквозь хаос в голове. Надо лишь хоть немного остановить карусель в мозгу и упорядочить мысли. Следовало сразу сообразить, что пан Тадеуш может быть бесценным источником информации, поскольку знаком с дочерью жертвы, помню, в свое время они даже дружили… Ясное дело, он постарается всеми силами скрыть свою дружбу с дочерью покойника, но если что и узнает, то наверняка от нее. А уж кто больше дочери знает об этом прохиндее? К тому же я что-то подписала, даже деньги перечислила. Хочется быть уверенной, что к ней перейдут права на землю…