Раздался паровозный гудок, и вскоре за окном вагона промелькнули Спас-Андроников монастырь, завод Гужона, завод Войтовича и живописный цыганский табор, раскинувшийся в районе станции Карачарово. Далее потянулся однообразный ландшафт, перемежаемый неказистыми строениями нескольких деревушек, видневшихся в некотором отдалении от дороги, и лесопосадками. Первым нарушил молчание Климов:
— Я тут захватил с собой во фляжке «Горного дубнячка»… Может, опрокинем по сто грамм?
— Мы же на задании…
— Я же не до чертиков предлагаю нализаться, а выпить просто чисто символически, так сказать, для поднятия настроения, а заодно и согреться…
В вагоне на самом деле было довольно холодно, поэтому Иван охотно согласился:
— А, знаете, давайте!
Он расстелил рядом с собой на лавке газету и выложил на нее из портфеля захваченные из дома круг копченой колбасы, батон белого хлеба и пяток малосольных огурчиков. Поскольку стаканов у них с собой не было, пришлось пить мелкими глотками прямо из крышечки, которой завинчивалась фляжка. Вскоре они перешли на «ты», и за разговорами о делах житейских поездка прошла незаметно…
Выйдя на станции Никольское, Иван и Климов увидели прямо перед собой старинную церковь в стиле нарышкинского барокко, со слегка облупившимися стенами, но все еще сохранявшую величественный вид. Климов махнул рукой в ее сторону:
— Нам туда!
Миновав церковь и прилегающее к ней местное кладбище, они вскоре подошли к одиноко стоявшему на отшибе деревянному дому. Возле него уже суетились люди в кожанках, туго перепоясанных ремнями. Зайдя внутрь дома, Иван с непривычки чуть не вскрикнул от ужаса и отвращения, но вовремя успел взять себя в руки. В одной из комнат буквально везде — на полу, стенах, плинтусах и даже на потолке виднелись брызги и бурые пятна замерзшей крови. Кроме того, уже при поверхностном осмотре выяснилось, что в доме имеется просторный погреб, в стену которого оказались надежно вбитыми крючья, к которым, скорее всего, привязывали похищенных людей. Поскольку это было глухое, уединенное место, здесь жертвы в случае необходимости можно было держать довольно долго, без спешки выбивая из них нужные сведения. Подвал также сверху донизу был забрызган кровью.
Пока Иван осматривал дом, Климов, который все это уже видел накануне, приступил к проведению следственных действий. Для начала он поинтересовался у одного из людей в кожанке:
— Чей это дом? Удалось установить?
— По словам соседей, дом давно стоит заброшенным. Хозяева пропали еще в годы гражданской войны, то ли умерли, то ли погибли, то ли подались в поисках лучшей доли в дальние края. Точно никто ничего не знает. Соседи также утверждают, что никаких подозрительных личностей вокруг дома в последнее время они не замечали, и никаких подозрительных звуков отсюда не доносилось. Лишь иногда по ночам со стороны Носовыхи раздавался шум мотора, однако близко к дому автомобиль не подъезжал. Ну, это понятно, чтобы не оставлять следов, и не привлекать к себе излишнего внимания. Получается, что бандиты доставляли свои жертвы к дому пешком. По всей видимости, они их сразу же загоняли в подвал, поэтому ничего и не было слышно. Лишь в последний раз у них вышла осечка. Неведомым образом пленнику удалось вырваться из их рук, и бандиты вынуждены были стрелять, опасаясь, что тот может скрыться в ночи. На снегу видны следы крови и волочения трупа.