Словом, вокруг лежала хотя и разоренная войной, нищая, голодная, но уже почти мирная страна. Как-то на ночь добровольцы остановились передохнуть от бесконечной погони за противником на одной из крупных станций. Местное население встретило их хлебом-солью, накормило и напоило, чем смогло, хотя и само явно испытывало нужду во всем.
Возле разбитого вокзала сидел на скамеечке дед, и, наигрывая себе на гармони, пел явно им самим сочиненную песню на злобу дня:
Я с печи тихонько слез,
Вынул новенький обрез,
Взял лошадку под уздцы,
Эх, туды, да растуды.
Повстречался Севастьян,
А он такой же, как и я,
Недорезанный кулак.
Эх, раз эдак вашу мать,
Мы работали чуть свет,
Жгли читальню и комбед,
Эх, раз эдак вашу мать,
Нате вам советску власть.
Утром добровольцы продолжили свой путь дальше…
Между тем, поступали сообщения о падении Петрограда, Смоленска и других важных центров. Под контролем повстанцев находились Поволжье, Сибирь и Дальний Восток. Судя по всему, кольцо вокруг Москвы постепенно сжималось все плотнее и плотнее.
В эти дни Борис часто вспоминал слышанное им не так давно стихотворение известной поэтессы Марины Цветаевой «Лебединый стан». Само стихотворение он толком не запомнил, но его последние строчки «И войдет в столицу Белый Полк!» постоянно вертелись у него в памяти. Не только у него, но и всех остальных крепло ощущение того, что стоит приложить еще немного усилий, и они действительно войдут в столицу.
Только под Тулой добровольцам пришлось на некоторое время задержаться. Красные прекрасно понимали, что дальше им отступать уже некуда, и решили под стенами этого города дать свой «последний и решительный бой». В этом сражении могла решиться судьба всей войны.
Большевики стянули к городу все свои самые лучшие и наиболее надежные части — войска ОГПУ, курсантов военных училищ и так называемых интернационалистов, которые прекрасно знали, что в случае победы белых им рассчитывать на пощаду не придется. Кроме того, у красных было достаточно времени, чтобы создать здесь глубоко эшелонированную оборону. Судя по всем признакам, сражение предстояло нешуточное.
В предрассветной тишине добровольцы выгружались из эшелонов на безымянном полустанке недалеко от Тулы. Трава дымилась росой, над неизвестной речушкой стоял такой густой туман, что, казалось, будто над ней разлили парное молоко. Где-то впереди затаились красные, но пока все было тихо.
Для начала командование решило послать на разведку бронепоезд «Офицер». Он осторожно двинулся вперед самым малым ходом, пересек узкий железнодорожный мост, и незаметно для команды проскочил цепи красных, залегших на противоположном берегу реки. В это время ему на встречу выскочил вражеский бронепоезд, который с ходу открыл огонь. «Офицер» не остался в долгу и ответным огнем повредил у красного бронепоезда паровоз, лишив его тем самым маневренности. Кроме того, в одном из его отсеков вспыхнул сильный пожар, и вскоре там начали рваться снаряды, что вынудило команду спешно покинуть бронированное чудовище. Люди в кожанках, матросы и красные командиры стали один за другим спрыгивать на железнодорожную насыпь и тут же падали, скашиваемые сильным пулеметным огнем бронепоезда добровольцев.