— Такого рода знания нельзя передавать девице, хотя девицы в наше время настолько компетентны, что могут сами судить, но в данном случае… Я ведь старый друг тоже, знаете ли… и вроде ей больше не с кем поговорить, и вообще вся ситуация немного запутанная, как я это вижу, а ведь была и тетушка где-то, такая болтливая и невинная, но умевшая наводить мосты над пропастью, которой не видела племянница… Ах, она в Нью-Йорке? Какая жалость, что Нью-Йорк так далеко!
На следующее утро мисс Барт поздно вышла из своей каюты и обнаружила, что, кроме нее, на палубе «Сабрины» никого нет. Не похоже, чтобы кто-нибудь уже садился на уютные подушки шезлонгов, которые выжидательно расположились под просторным навесом. Лили узнала от стюарда, что миссис Дорсет еще не выходила, а джентльмены порознь сошли на берег сразу после завтрака. Получив эти сведения, Лили оперлась на поручни и постояла некоторое время, с удовольствием предаваясь праздному созерцанию представшего перед ней зрелища. Безоблачный небосвод окунул море и берег в ослепительно чистую купель солнечного сияния. Фиолетовые воды очертили четкой белопенной каймой край побережья, на его неровных возвышенностях из сероватой зелени олив и эвкалиптов выглядывали отели и виллы, а голые, тщательно прорисованные горы на заднем плане дрожали в неярком, колеблющемся свете.
Как это было прекрасно и как же она любила все прекрасное! Лили всегда знала, что ее восприимчивость к красоте маскировала некую притупленность других чувств, и тут ей нечем было гордиться, но последние три месяца она со всей страстью предавалась наслаждению красотой. Приглашение Дорсетов уплыть с ними за границу стало для Лили чудесным освобождением от сокрушительных невзгод. Умение возрождаться в новой обстановке и снимать с себя ответственность так же легко, как менять окружение, в котором возникли проблемы, позволяло ей думать, что перемена мест — это не просто отсрочка, а истинное решение ее затруднений. Нравственные угрызения преследовали ее только в среде, их породившей, — нет, Лили не собиралась преуменьшать или игнорировать их, но они утратили свою явственность, стоило только сменить фон. Ей нельзя было оставаться в Нью-Йорке, не выплатив денег, полученных от Тренора, а чтобы освободиться от этого чудовищного долга, ей, может быть, пришлось бы всерьез подумать о браке с Роуздейлом. Но волей случая Атлантический океан простерся между Лили и ее обязательствами, и они почти совсем исчезли из виду, словно буйки, которые она миновала и оставила далеко позади.