— О чем это ты думаешь, неисправимая миссионерка? — спросил он.
Герти ничего не сказала, только щеки ее вспыхнули в ответ. Потом она ответила более определенно:
— Я думаю о том, что вы с ней прежде были хорошими друзьями, о том, что ее очень сильно волнует твое мнение о ней. А что, если твою отдаленность она воспримет как сигнал о том, что ты о ней думаешь? Представляю, сколько горя это ей добавит.
— Милое дитя, не стоит приписывать ей, по крайней мере в твоем представлении, свои собственные чувства. — Селден никогда не умел скрывать раздражение, однако, встретив растерянный взгляд Герти, он смягчился. — Но хоть ты и безмерно преувеличиваешь значение того, что я могу сделать для мисс Барт, ты не можешь преувеличить мою готовность сделать все, если ты меня об этом попросишь.
Он на миг положил ладонь на ее руку, и между ними прокатилась та редкая волна взаимопонимания, которая наполняет тайные сосуды любви. У Герти было такое чувство, что он ценит ее просьбу так же высоко, как она — важность его ответа, и от внезапного осознания, что между ними все предельно ясно, слова нашлись с необычайной легкостью.
— Конечно попрошу, я прошу тебя потому, что она рассказывала мне, как ты ей помогал, и потому, что нынче она как никогда нуждается в помощи. Ты знаешь, как она всегда зависела от праздности и роскоши — как ненавидит она ветхость, уродство, как тяжело переносит неудобства. Лили ничего с этим не может поделать: ее так воспитали, на этих идеалах, и она не в силах избавиться от их власти. А теперь у нее отняли все, что было для нее важно, и люди, приучившие ее к роскоши и праздности, тоже ее покинули. — Герти запнулась, растерявшись от собственного красноречия и мучительно подыскивая слова, не в силах дать точное определение неясному желанию вернуть подругу. — Сама я ничем не могу ей помочь: она вне пределов моей досягаемости, — продолжила она, — думаю, что она боится стать мне обузой. Последний раз, когда она приходила ко мне, недели две назад, она была страшно озабочена своим будущим, сказала, что Керри Фишер пытается подыскать ей какое-нибудь занятие. Двумя днями позже она написала мне, что заняла должность личного секретаря, чтобы я не беспокоилась, мол, все в порядке и скоро она сама придет рассказать мне все подробно, как только выпадет свободная минутка. Но она так и не пришла, а сама я не хочу идти к ней, боюсь навязываться. Как-то раз, когда мы были детьми, я очень соскучилась по ней и бросилась ее обнимать, а она мне сказала: «Герти, пожалуйста, не целуй меня без спросу!» Потом она сама попросила, но с тех пор я всегда жду, когда меня попросят.