Лили мысленно перенеслась от назойливой личности мистера Роуздейла к тому, что сказал Тренор вначале. Эти прозаические словечки с Уолл-стрит: «наводки», «сделки» — не сможет ли и она найти в них спасение от своих ужасных затруднений? Она часто слышала о женщинах, зарабатывающих таким образом посредством своих друзей, но об истинном значении биржевых махинаций имела не больше представления, чем любая другая обычная женщина, и неясность, казалось, делала их менее грубыми. Конечно, она не могла ни при каких обстоятельствах представить, что станет выведывать «наводку» у мистера Роуздейла, но рядом с ней сидел мужчина, обладающий этой драгоценной возможностью, который, будучи мужем ее лучшей подруги, испытывал к ней почти братскую привязанность.
В глубине души Лили знала, что, как бы ей ни хотелось верить в лучшее, отнюдь не братский инстинкт будет руководить Гасом Тренором, если она обратится к нему за помощью. Однако это было подходящее объяснение ситуации, помогающее задрапировать всю ее неприглядность, а Лили всегда очень скрупулезно относилась к тому, как она выглядит со стороны. Ее щепетильность не позволяла ей переступать некий нравственный порог, и стоило ей углубиться в анализ собственного мнения по этому поводу, двери захлопывались и ничто не могло их отворить.
Когда они подъехали к воротам поместья Белломонт, она с улыбкой повернулась к Гасу:
— Вечер такой чудесный, не могли бы вы покатать меня еще? Я была несколько не в духе весь день, а теперь просто отдыхаю вдали от всех, рядом с тем, кто простит мне, если я буду чуточку скучной.
У нее был такой очаровательно-жалобный вид, когда она высказывала свою просьбу, искренне надеясь на его доверие и понимание, и Тренор втайне пожалел о том, что его жена не видит, как другие женщины относятся к нему — и не только потрепанные кошелки, вроде миссис Фишер, но даже девушка, ради одного такого взгляда которой большинство мужчин отдали бы многое.
— Не в духе? С чего бы это, бога ради, вам быть не в духе? Неужели последние платья от Дусе[12] не оправдали надежд? Или Джуди обобрала вас до нитки за бриджем вчера вечером?
Лили тряхнула головой и вздохнула:
— Мне пришлось отказаться и от платьев Дусе, и от бриджа — я их не могу себе позволить. Честно говоря, я вообще ничего не могу себе позволить из того, что могут мои друзья, и боюсь, что Джуди считает меня скучной, потому что я больше не играю в карты и потому что я не так изысканно одета, как другие женщины. Да и вам я скоро наскучу, если буду рассказывать о своих треволнениях. Я упомянула о них, только чтобы вы оказали мне милость — величайшую из милостей.