У Сиенны был заинтригованный вид.
— Но зачем кому-то понадобилось это менять?
— Catrovacer, — прошептал Лэнгдон, разглядывая маленькие буквы на каждой ступени ада. — Я не думаю, что это что-то означает.
Несмотря на травму, которая стерла у Лэнгдона воспоминания последних двух дней, он чувствовал, что сейчас его память прекрасно функционирует. Он закрыл глаза и воспроизвел две версии Карты ада в своей голове, чтобы сравнить их отличия. Изменений в Рвах порока было меньше, чем ожидал Лэнгдон… и все-таки он ощутил, как будто пелена внезапно опустилась перед ним.
Внезапно все стало совершенно ясно.
«Ищите и обрящете!»
— Что это значит? — допытывалась Сиенна.
У Лэнгдона высохло во рту.
— Я знаю, почему я во Флоренции.
— Знаешь?!
— Да, и я знаю, куда мне следует идти.
Сиенна схватила его за руку.
— Куда же?!
Лэнгдон будто только что стал на твердую землю с того момента, как проснулся в больнице.
— Эти десять букв, — прошептал он. — На самом деле они указывает на точное место в старом городе. Там все ответы.
— Где в старом городе?! — требовала Сиенна. — Что ты узнал?
Звуки смеющихся голосов послышались на другой стороне передвижного туалета. Еще одна группа студентов-художников проходила мимо, шутя и болтая на различных языках. Лэнгдон осторожно выглянул из-за кабинки, наблюдая за ними. Затем посмотрел нет ли полиции.
— Нам нужно идти. Объясню по пути.
— По пути?! — Сиенна покачала головой. — Нам никогда не пройти через Римские ворота!
— Жди тридцать секунд, — сказал он, — затем следуй за мной.
С этими словами Лэнгдон выскользнул наружу, оставив своего нового озадаченного друга в одиночестве.
— Scusi! — Роберт Лэнгдон погнался за студентами. — Scusate![21]
Они обернулись, и Лэнгдон осмотрелся вокруг как потерявшийся турист.
— Dov’è l’Istituto statale d’arte?[22] — спросил Лэнгдон на ломаном итальянском.
Татуированный парень равнодушно выпустил клуб дыма от сигареты и ехидно ответил:
— Non parliamo italiano.[23] — У него был французский акцент.
Одна из девушек, сделав замечание своему татуированному другу, вежливо указала на спуск к длинной стене около Римских ворот.
— Più avanti, sempre dritto.
— Прямо перед вами, — перевел Лэнгдон. — Спасибо.
Как было задумано, Сиенна незаметно появилась из-за передвижного туалета. Стройная тридцатидвухлетняя женщина подошла к группе, и Лэнгдон приветливо положил свою руку ей на плечо.
— Это моя сестра Сиенна. Она преподаватель живописи.
Татуированный парень пробормотал:
— TILF. — И его друзья засмеялись.
Лэнгдон не обратил внимания.
— Мы приехали во Флоренцию, чтобы провести год обучения за границей. Можем ли мы войти внутрь с вами?