– Почему ты не пошла в город? – вновь целуя мою кожу, спросил оборотень.
Кажется я без одежды. Совсем. Тонкое покрывало сверху и жар тела лэрда с той стороны, куда не добиралось тепло костра.
– Страшно стало… город незнакомый… люди… язык не знаю… и…
– Для тебя этот, да и любой другой город, совершенно безопасен, – его губы легко касаются мочки уха, пальцы зарываются в волосы на затылке.
– Города в основном населяют оборотни, Ким, на тебе мой запах, а со мной не посмеет спорить ни один зверь.
Вспомнился полет трехпалой конечности. Я вздрогнула. И тихо спросила:
– А хранители?
– Хранители? – меня осторожно уложили на спину, и желтые глаза нависшего надо мной Сонхейда начали пристально изучать мое лицо.
– Хранители, Ким, начали играть в какие-то странные игры.
И почему-то под его внимательным взглядом, я отчетливо ощутила, что лежу в лесу, рядом ярко пылает костер, вокруг темень и вековые деревья, на мне лишь тонкая ткань, едва ли способная остановить оборотня…
– Ты… – помню, что он требовал "вы", но… – ты хранителей убил, – прошептала я.
На лице Сонхейда промелькнула улыбка, затем исчезла и он угрожающе спросил:
– Никому не расскажешь?
– Нет! – выдохнула испуганно.
– Ладно, тогда живи, – и стало ясно, что подшучивает, просто подшучивает надо мной.
Он улыбнулся, провел ладонью по моей щеке, и неожиданно начал рассказывать:
– Кастар необыкновенный город, город Семи героев, тех, кто утратил зверя, но сохранил жизнь – ради своих семей, ради собственного народа, во имя продолжения жизни. В знак уважения к их подвигу и в уплату долга чести, стая даровала им право раз в двенадцать лет, в ночь Полных лун, пресекать Грань и возвращаться с той, кто будет разжигать очаг в доме.
– Это… легенда? – тихо спросила я.
– Да, – Сонхейд смотрел на меня, улыбаясь, – интересно?
– Очень, – не стала лгать.
Рядом тихо потрескивал костер, мне было почему-то просто хорошо. Никуда не хотелось, и страшно не было, и мне нравилось слышать его голос.
– Это легенда о первых из Пресекающих Грани, – продолжил лэрд оборотень, – о тех, кто не мог вернуться в леса, а волчицы не могли жить в городах… тогда не могли. И герои стаи, те кто больше не был ее частью, отправились в ваш мир. За тем единственным, что имеет значение.
– Сила? – почему-то спросила я.
– Женщина, – с улыбкой ответил оборотень.
Я почему-то тоже улыбнулась. Лэрд взял мою ладонь, поднес к губам, нежно поцеловал и, переплетя наши пальцы, продолжил рассказ.
– Мир жесток, жесток к тем, кто идет против течения великой реки бытия, и первые из приведенных женщин срывались вниз с городских стен, не в силах принять то, к чему оказались не готовы.