Зверь, напившись, обошел плед, встал передо мной и несколько минут ждал моего внимания. Не дождался – я все так же смотрела в окно, чувствуя, что еще немного и просто начну плакать.
Развернувшись, волк ушел на кухню. Вскоре там что-то упало, разбилось, оглушая звоном осколков. Я подскочила, готовая броситься к зверю, но волк вернулся, неся в зубах пакет с мукой.
Зачем ему мука я даже представить не могла. Волк поднес ее ко мне, а затем мощными челюстями разорвал упаковку. Белый порошок посыпался на пол, и как выяснилось, этого зверь и добивался. Я все ждала его действий и как оказалось не случайно – волк, опустив морду, начал что-то чертить, старательно и упорно. А когда отошел и посмотрел на меня, изумленная я медленно прочла:
"Не уходи".
В душе словно что-то оборвалось… опять. Обессилено опустившись вновь на плед, я посмотрела на волка, в его полные просьбы глаза и прошептала:
– Не могу…
Зверь подошел вновь к горке муки, разровнял все лапой и снова принялся писать, чтобы я прочла:
"Не уходи, Ким".
И взгляд, от которого в моей душе все переворачивалось. На глаза навернулись слезы, горло сжало спазмом и я молча отрицательно покачала головой. Зверь вновь подошел к муке, стер написанное и старательно вывел:
"Никогда не просил… тяжело".
Я понимающе улыбнулась, вытерла слезы.
Волк стер и это, чтобы вывести:
"Ты нужна мне… очень".
Прочитав, молча посмотрела на волка. Он дописал:
"Ему тоже".
Моя скептическая усмешка и горький, полный горечи смех. Зверь грустно опустил голову, постоял так, а затем, вновь начал писать. И едва отошел, я прочла:
"Выбор был наш. Искал – он".
С удивлением смотрю на зверя, тот стер и написал снова:
" Ты уйдешь, он погибнет".
– О, да! – не сдержалась я от язвительного восклицания.
– Естественно погибнет, его эта маньячка убьет!
Волк зарычал, метнулся к муке и начал нервно, дергано писать:
"Я не могу сказать, она опасна. Она убивает".
Прочитав, встревожено спросила:
– И тех четверых убила она?!
Зверь вывел: "Да".
Ужас ледяным узором пробежался по спине, мне стало не по себе и очень. Замок, такой уютный, снова казался холодным, злым и опасным.
– Почему ты сам не скажешь Сонхейду? – тихо спросила я.
Волк молча вывел:
"Как?"
– Да хотя бы вот так, мукой, – резонно подметила.
Волк посмотрел на меня, на муку, тяжело вздохнул, подошел, стер
написанное и вывел:
"Обращение только вне замка".
– Засада, – пробормотала я.
Потом подумала и спросила:
– Но сейчас же обернулся.
"Не могу понять как" – последовал ответ. Затем волк написал: "А как?". Знак вопроса получился большой и выразительный. Я смутилась, опустила голову и призналась: