В тот же вечер в половине одиннадцатого Блейкни, все еще в поношенном костюме рабочего и босой, чтобы иметь возможность скрыть шум шагов, повернул на улицу Круа-Бланш.
Ворота дома, где жил Арман, действительно не были заперты, и на улице не видно было ни души. Внимательно осмотревшись, он проскользнул в ворота. На подоконнике окна, налево от входа, рядом с зажженной свечой, он нашел клочок бумаги с собственными инициалами. Никто не остановил его, когда он бесшумно поднимался по лестнице. На второй площадке направо дверь не была заперта; он толкнул ее и вошел в маленькую переднюю, в которой не было огня. Дверь в следующую комнату была притворена; Перси осторожно отворил ее и в ту же минуту понял, что игра была проиграна: позади него послышались чьи-то шаги, а прямо перед ним, прислонившись к стене, стоял смертельно бледный Арман, по обе стороны которого, как два телохранителя, стояли Шовелен и Эрон.
В одну минуту комната наполнилась людьми: по крайней мере двадцать человек пришли арестовать одного!
Когда тяжелые руки опустились на плечи Блейкни, он весело расхохотался, говоря:
— Черт возьми, вот так попался!
— Теперь выгода не на вашей стороне, сэр Перси, — сказал ему по-английски Шовелен, между тем как Эрон ворчал что-то, как зверь, удовлетворенный пойманной добычей.
— Клянусь Богом, сэр, — хладнокровно ответил Блейкни, — я согласен, что в настоящую минуту вы правы. Не беспокойтесь, друзья мои, — прибавил он, обращаясь к солдатам, — я никогда не борюсь с обстоятельствами, которые сильнее меня. Двадцать против одного? Я легко уложил бы четверых, — ну, а что же было бы дальше?
Однако в солдатах была сильна вера в его сверхъестественную силу, и, прежде чем связать его, один из них для безопасности ударил его прикладом сначала по правому плечу, потом — по левому; затем Блейкни связали крепкими веревками. Но он умел проигрывать так же, как раньше умел выигрывать.
— Эти проклятые черти связали меня, как мокрую курицу! — с неподражаемой веселостью проговорил он. — А Жанна давно была освобождена, Арман! — крикнул он. — Эти дьяволы солгали тебе… и сыграли с тобою вот эту шутку. Она уже с воскресенья свободна… в том доме… знаешь?
Однако боль от ударов прикладом была так сильна, что Перси потерял сознание.
Это случилось во вторник 21 января 1794 года, или, согласно новому календарю, 2 плювиоза второго года Республики. В «Монитер»