— Думаю, что она, вероятно, доверяет мне больше, чем кому-либо, но есть чувства и некоторые фрагменты из ее прошлого, которыми она до сих пор не делилась со мной. Я просил, настаивал, требовал, угрожал. Ничего.
В этом был смысл. От начала и до конца их отношений в роли Доминанта и сабмиссива, Рейн так и не смогла поверить в то, что он останется с ней несмотря ни на что. Поэтому услышать о том, что у нее проблемы с доверием не только с ним, но даже и с Хаммером, стало небольшим, но облегчением для него.
— Думаешь, она действительно к этому готова? — спросил Лиам.
— Да. Я услышал это в ее голосе.
Лиам пожал плечами.
— Я уже слышал от нее подобное. Это состояние не длится долго. Она может внезапно испугаться и…
— Мы не позволим ей сомневаться или прятаться.
— Знаю, что не позволим. Но что, если она уйдет от нас?
Лиаму было неприятно озвучивать этот вопрос, но он был слишком важным и далеко не мифическим, чтобы его просто проигнорировать.
— Да, есть определенный риск. Именно поэтому мы будем следить за ней круглосуточно.
— Верно.
Он посмотрел на Хаммера и встретил ответный взгляд.
— Итак, утвердим еще раз нашу договоренность. Общение, честность и доверие? — спросил Макен.
— Если брать только три возможных варианта, то я бы взял именно эти. Думаю, остальные ее проблемы в той или иной степени подкармливаются от этих трех — самых важных.
— Совершенно верно.
Разве они не слишком быстро добились согласия? С тех пор, как Лиам взял Рейн под свою опеку, они спорили не переставая. Но сейчас? Было такое чувство, что они вернулись в старые добрые времена … или даже лучше.
Поднявшись, Лиам начал расхаживать из одного конца комнаты в другой. Почему так получилось?
— Не мог бы ты сесть? — выразил свое недовольство Хаммер.
— Я думаю.
Он измерил шагами длину барной стойки еще несколько раз.
— Знаешь, мы никогда не говорили о том, в чем нуждалась Джульетта.
— Ты не был с Джульеттой так долго, как был я.
— Я и с Рейн не был так долго, как ты.
Хаммер пожал печами.
— В свои двадцать с небольшим, ты был молод и наслаждался жизнью.
— Ой, да ладно тебе, Хаммер. Я всего на пять лет моложе тебя. И я не был недоразвитым или глупым.
— Нет, не был. Думаю, я просто … не хотел обременять тебя.
— Не хотел вешать на меня свои проблемы?
— Я думал, что все под контролем, — признался Хаммер.
— В то время, я, вероятно, обиделся бы на твои советы. Кроме того, я знал, что ты не любишь ее.
Он, конечно, наслаждался ею. Но он никогда бы не сказал Джульетте эту правду. Потому как, ее слишком хрупкая натура не была готова к тому, чтобы ее услышать. Он не переставал задаваться вопросом: а вдруг именно тот факт, что она знала об этом, и стал одной из причин ее самоубийства?