— Немного больно, прелесть? — произнес он, растягивая слова.
— Да, я слышал.
Боже, какой стыд.
— Ты не должен был подслушивать.
— Я говорил тебе, что мне нравится слушать, как ты стонешь, даже если и не для меня.
Она сердито посмотрела на него. Но, когда в ответ на его слова, в ее клиторе зародилась ноющая боль, она почувствовала укол вины. Рейн отвела взгляд.
— Хаммер…
— Помнишь, я говорил, что с этих пор собираюсь быть с тобой кристально честным?
Сев во главе стола, он наклонился к ней.
— Тогда я тоже буду честна. Я не хочу обсуждать с тобой Лиама.
— Очень жаль, потому что нам нужно кое о чем поболтать. Посмотри на меня, Рейн.
Подняв глаза, Рейн с горечью подумала о том, что ее сердце все еще выпрыгивает из груди при каждом взгляде на него.
— За что Лиам наказал тебя вчера?
— А сам, не догадываешься? Ты же не мог промолчать и не сказать ему о моей задержке. Я старалась не беспокоить его, выдавая расплывчатые ответы на его вопросы до тех пор, пока сама не была уверена в своем положении. Но ты почти лично толкнул его на то, чтобы он заставил меня сделать тест на беременность. А когда я отказалась, следующим предметом нашего спора стал День Благодарения… и теперь все превратилось в долбанный хаос. Поэтому не удивляйся, если в скором времени он соберет чемоданы и уедет.
При мысли о том, что Лиам покинет ее, слезы, словно кислота прожгли ее утомленные глаза.
— И после этого я буду виновата в двух вещах: во-первых, в твоей ссоре с лучшим другом, а во-вторых, в расставании с самым замечательным мужчиной, которого я когда-либо встречала.
Царапнув стулом кафельный пол, Рейн поднялась и попыталась пронестись мимо Хаммера. Но поскольку он сидел между ней и дверью, он просто откинулся на спинку стула и схватил ее за запястье.
Выпрямившись в полный рост, он нахмурился… со злостью? Беспокойством?
— Если ты недоволен мной, то встань в очередь.
Она вытерла выступившие на щеках слезы.
— Знаю, мне следовало уйти раньше. Той ночью, когда мы с тобой поссорились. Тогда между вами с Лиамом сохранилась бы дружба, вы были бы счастливее, чем сейчас. А я не путалась бы у вас под ногами.
— Сядь, Рейн, и перестань корить себя.
С тяжестью во взгляде, Хаммер выдохнул. Он подождал, пока она подчинится, после чего сел сам.
— А теперь, поговори со мной.
Господи, она не хотела раскрывать перед ним свою душу. Даже от одной мысли об этом, у нее скручивало живот. Да и Лиам придет в ярость, если узнает, что она открылась другому мужчине, тем более Хаммеру.
Покачав головой, Рейн заморгала, пытаясь сдержать слезы.
— Я не могу.