Последнее, вроде бы, даже Энджи убедило в правоте Вика.
Ситуация окончательно перестала мне нравиться: кто бы ни пытался нас поймать, действовал он по наводке. А значит, один из группы сливал информацию.
Знать бы еще, кто.
В молчании, подавленные, промокшие и злые, мы продолжили путь.
И уже к вечеру вышли к легендарной Перевалочной базе.
* * *
В идеале нам следовало бы заночевать в отдельно стоящем небольшом доме – о палатках и речи не идет, мало ли кто ночью в гости пожалует, потому-то мы и держали путь на Перевалочную базу.
Мы уперлись в приоткрытые железные ворота. Лет пять назад их выкрасили серым, но краска к тому времени повисла струпьями, оголяя ржавчину.
– Стремное место, – высказался Патриот и поудобнее перехватил «калаш».
– Выбора нет, – вздохнул я и толкнул ворота, косясь на Пригоршню.
Из увальня он превратился в опытного бойца и с М-4 наготове потрусил меня прикрывать, я и сам приготовился к сюрпризам – в покинутых поселках раньше самые злобные мутанты прятались, а сейчас, да после выброса, и подавно.
Боевой настрой передался остальным членам команды, даже Энджи выхватила пистолет-пулемет. Надо отдать ей должное, целилась она в землю, а не водила стволом из стороны в сторону. Все-таки элементарным боевым навыкам Зона ее научила, и если выскочит какая-нибудь тварь, она от неожиданности не нажмет спусковой крючок и не продырявит кого-то из нас.
Ворота не поддались. Пришлось упираться в них боком. Когда привалился Пригоршня, они со ржавым скрипом отворились, открывая взору асфальтовую дорогу, относительно целую, уходящую в заросли сирени, и КПП сбоку, сделанный из КУНГа. Над кустами угадывались крыши трех– или четырехэтажных домов. Территория базы была обнесена свежей, еще не до конца сгнившей колючей проволокой.
У кого-то заверещат счетчик Гейгера. Выругался Шнобель:
– Хрен мы тут переночуем – радиоактивно!
– Не обязательно, – сказал Вик. – Сразу после выброса такое бывает. Ворота фонят, но это не значит, что заражена вся база.
Пригоршня заглянул в КУНГ, ругнулся и отступил. Что он там увидел, я смотреть не стал, зашагал вперед.
Вдоль забора, сделанного из покрышек, листов жести, бревен, переплетенных колючкой, я двинулся по дороге к домам. Пригоршня сопел рядом. Снова появилось предчувствие опасности. Или нервы совсем ни к черту, или скоро будет жарко. Хорошо, хоть радиация тут была в норме.
В носу защекотало от запаха сирени. Красота и идиллия. Днем наверняка были пчелы и бабочки, сейчас дело близилось к сумеркам.
Какие заросли нехорошие! Пригоршня понял без слов и, когда я раздвигал ветви сирени, топал позади с винтовкой наготове.