– Очень плохо – они не смогли продавить их охрану.
Внезапно там, куда они смотрели, возник очень яркий бело-синий источник света. Благодаря ему древняя увидела, что атар сильно отличаются между собой. Одна из них была явно выше, а обычно чёрная для атар радужка глаз у неё была чёрно-синего цвета. Синий свет отразился в её глазах ярким льдом, наполнив их потусторонним светом. Узкие, хищные черты лица. Жрица нервно схватилась за рукоять короткого меча, висящего в ножнах на поясе. Даже это неконтролируемое движение было плавным, гибким и точным. Её соседка удивила Аэриснитари не меньше, и в первую очередь цветом своих волос – они были точь-в-точь как у светлых эльдаров. Внезапно полыхнуло жёлтым. Синеглазая резко выдохнула:
– Владыка!
Её возглас заглушил оттянутый звук взрыва.
– Нужно убить иллитидов, иначе портал не закроется! – зашипел Атере.
– Ещё один лезет! – В ответ донёсся далёкий хруст. – Пополам разрезало!
Синий свет исчез, оставив лишь жёлтый.
– Зря они так. Владыка, если разойдётся, размажет их в жирный пепел. – Лицо жрицы на секунду осветила ярко-алая вспышка, и до Аэриснитари снова донёсся звук далёкого взрыва.
Золотоволосая жрица хмыкнула и прокомментировала:
– Владыка в своём репертуаре.
Синеглазая собеседница толкнула её и указала куда-то рукой:
– Смотри! Прорываются!
Золотоволосая чуть искривила свои полные губы, выражая презрение, и ответила:
– Бегут? Бегите-бегите – владыке же легче… А вас мы всё равно достанем.
Не в силах больше сдерживать свой интерес, Аэриснитари соскочила со своего ложа, отметив наличие одежды и сильно посечённых доспехов. Память услужливо выбросила фрагменты боя на улицах – огонь, застрявшую в защитной полусфере раскалённую косу, последовавший взрыв, боль, возникшее рядом с ней пламя, забытьё. Отдельные фрагменты жизни пронеслись перед её взором. Воспоминания последних дней, словно ключик, открыли всё, что произошло за эти восемьдесят с лишним лет: плен, бессилие, боль, пытки, беременность, пустота под сердцем… Но добили её всплывший в памяти образ черноволосой дочери, сожранной на её глазах живьём Эрруу, и пытки, которым она подвергала свою сестру. Аэриснитари почувствовала жуткую слабость и упала на колени, закрыв лицо ладонями. Ощущение реальности вернуло прикосновение руки Атере и далёкий, такой знакомый боевой клич, почти молитва Элтруун – её голос древняя узнала бы и через тысячу лет:
– Да не убоимся мы Предвечной Тьмы, и примет она нас, как мать! Да станем же мы её разящей плетью! И сокрушим врагов нашего народа! Вперёд!
Атере обнял её. Его мягкий голос звучал успокаивающе: