— Это был твой шанс…
Почему на этот раз она не удивилась, увидев через сетку дождя физиономию блондина, с которым столкнулась утром? Удивления не было, зато сердце застучало часто-часто, почуяв опасность.
— Ты?
— Я.
Он подошел и наклонился к открытому окошку. Заглянул внутрь.
Алена близко увидела его глаза — голубые, холодные, безжизненные. И улыбку, от которой бросало в дрожь.
Он заметил, что она передернулась:
— Да, ночка сегодня прохладная. Я слегка замерз, пока ждал.
Ждал?.. Алена еще раз взглянула на салон, спрятавшийся среди лип и тополей. Сквозь листву деревьев виднелись огни витрины. Целой витрины. И никакого тебе разбитого стекла. Радует то, что в фирме не обманули. Огорчает, что она круглая дура, раз приехала сюда. И как летела! Вот только куда?
— Что? — он тоже оглянулся. — Ах, это… Удачный розыгрыш, правда?
Розыгрыш?.. Нет, это не розыгрыш, а обман! Разница существенная, особенно если учесть, что смеяться ей не хочется.
Руки лежали на руле, ноги касались педалей, но Алена понимала, что не сможет уехать. Какой-то полугипнотический, идиотский страх! Хорошо, что сознание не отключилось и она может думать и понимать.
— Помнишь, что ты сказала, когда я предупредил тебя осторожнее открывать дверь незнакомцам?
В памяти защелкало, как будто сменялись кадры диафильма. Что она могла сказать такого смешного?
— Не помнишь… Я сказал: вдруг я маньяк? А что ответила ты?
И она вспомнила.
— Что скорее я — Красная Шапочка…
Похоже. Такая же дура! Великовозрастная дура.
Но в сказке Красная Шапочка от волка сбежала!
Блондин обошел машину и распахнул дверцу со стороны пассажира. Предупредил с холодком:
— Не надо… Не стоит. Что делать с тобой, я еще не решил. Но если ты уедешь, я доберусь до него. Меня никто не остановит. Мне он не нужен, поэтому он умрет.
Это о Семене? Когда Алена поворачивала ключ зажигания, дрожали руки. Спутник замечал все — ее бледность, дрожь, испуг, который она пыталась скрыть за сжатыми зубами.
— Ты молодец.
Его ладонь легла на колено куском льда. Алена крутанула руль, заставляя машину резко уйти в сторону. Блондина отбросило на дверцу.
— Убери руку!
Она дерзила, но руку он убрал. Смотрел на нее не мигая, словно хотел заморозить взглядом.
И ей было холодно и страшно.
— Куда мы едем? — спросила она. — Долго я еще буду колесить по городу? Вдруг нас менты остановят?
Но как назло, менты попрятались в норах из-за дождя. Когда надо, их нет! Зато в другие моменты — предостаточно!
— Не остановят: мне в последнее время везет.
— Ничего, однажды это закончится…
— Ты думаешь?
Он взглянул на нее с улыбкой. Жаль, что нельзя стереть ее, размазать, сделать так, чтобы это лицо больше никогда не возникало в поле зрения!