— Так получилось, — проворчал Илья.
Он разделся, подошел к креслу, машинально почесал за ухом Маркиза, потом взял его на руки и осторожно опустил на пол. Кот недовольно муркнул и не спеша отправился прочь.
— Валера, я машину стукнул.
— Поздравляю. И об кого?
— Ни об кого. Меня подрезали. В кювет неудачно съехал.
— И сильно повредил?
— Нет, не очень. Баксов на триста.
— Протокол составляли?
— Нет.
— Тогда ремонт за твой счет, — постановил Валерий.
— Да и пожалуйста, — процедил Илья. — Пошли ужин готовить. Я пельменей купил. Жрать охота до смерти.
Валерий нехотя выбрался из кресла. Когда он появился на кухне, вернее в той части необъятного холла, которая была отведена под кухню, Илья уже суетился, кипятил воду в кастрюле, расставлял тарелки, резал хлеб. Валерий присел у стола и молча наблюдал за братом. Даже аппетитный запах, поплывший в кухне после того, как пельмени оказались в кипятке, не взбодрил его. Илья тоже молчал. Разложив пельмени по тарелкам, он сел напротив и принялся за еду. Оба сосредоточенно жевали, Илья — энергично, Валерий — равнодушно.
— Слушай…
— Знаешь…
Они заговорили одновременно и тут же замолчали. Валерий взглянул на озабоченную физиономию брата и невесело усмехнулся:
— По-моему, нам обоим есть, что сказать.
В детстве они частенько угрюмо молчали, когда оба никак не могли решиться заговорить о чем-то. А потом по очереди делали свои неприятные сообщения: младший о единице за сочинение, а старший о том, что он идет в кино не с братом, а с девушкой.
— Ну, и кому первому колоться?
— Давай ты, — серьезно сказал Илья.
— Мне Гарон сюда звонил.
— Ого, — присвистнул Илья. — Зачем?
— Честно говоря, я не понял. Вместо того, чтобы выяснить это, я ему нахамил, и не думаю, что это сильно упростит мое нынешнее положение…
— Молодец, — язвительно покачал головой Илья. — А еще меня выдержке учишь.
— Теперь ты колись.
Илья нахмурился, отвел взгляд.
— Не подрезали меня. Нарочно в кювет спихнули. Когда я Крымову из Пулкова вез.
Валерий отодвинул тарелку. Аппетита и так особо не было, теперь он и вовсе улетучился.
— Как она, цела?
— Немного руку зашибла, вроде бы несильно.
— А ты?
— А мне что? Я за руль держался. Успокойся, все живы, машина на ходу. Чуть выправить, чуть подкрасить…
— Да к чертям собачьим машину… Кто это был?
Илья пожал плечами:
— Классика жанра. Здоровенный джипяра с тонированными стеклами и номером, заляпанным грязью. Одним словом, Голливуд.
— Хорош Голливуд, — вздохнул Валерий.
— Ты ешь и не переживай. Если бы не вмятины да царапины, не сказал бы я тебе ничего. Ты бы и не узнал.