Но времени на то, чтобы осмотреть ее и попытаться помочь, у меня не оставалось. Герцог Арчибальд отдал приказ о наступлении, и рыцари стройными рядами двинулись к платформе.
Вот только основная опасность исходила не от самих рыцарей. Это стало ясно в первые секунды сражения. Тяжеловооруженные рыцари со щитами, мечами или длинными пиками были слишком неповоротливы, чтобы вести скоростной поединок, вся тактика их боя сводилась к защите, надежде на непробиваемость доспехов. Это действительно было так, стальные пластины мог пробить лишь специалист по двуручному мечу или тяжелому топору, да еще и при большом старании, а для рапиры, ножа, легкой сабли или стрел они становились совершенной преградой. Но в учет шло только человеческое оружие, но не демоническое. Каждое из лезвий, горящих синим пламенем, проходило сквозь деревянные щиты, поставленные в блок мечи и металл доспехов с такой же легкостью, с которой нож проходит сквозь масло. Через пару минут вся платформа и земля вокруг нее была залита кровью и покрыта телами. Вернее, даже не телами, а какой-то жуткой массой из металла, плоти и костей, перемешанной.
Атака пехоты захлебнулась. Рыцари немного отступили, пораженные тем, с какой скоростью погибали их товарищи. Очень немногим из них вообще удалось взобраться на сравнительно невысокую полуметровую платформу, а те, кому удалось, жили не дольше двух секунд, я никому из них не позволил даже приблизиться к Лилии. Впрочем, мы тоже понесли некоторый урон, но по сравнению с потерями врага он был просто ничтожен: в левую руку метису попало копье. Рана получилась неприятная, глубокая, кровотечение не прекращалось. Окрещенный грешником мужчина старался не обращать на нее внимания, не нагружал руку лишний раз, но я чувствовал, что он слабеет. Только жить оставалось ему не очень-то и долго.
Ловушка захлопнулась.
Рыцари неожиданно подняли щиты. Только прикрывались они почему-то не от меня, а от неба над головами. Я не сразу понял, зачем, но, услышав подозрительный свист, посмотрел вверх. На мгновение мне показалось, что потемнело солнце, но это было не так. Ловушка захлопнулась. Задачей пехотинцев было лишь занять меня на некоторое время, дать подготовиться основной силе — лучникам. Стрелы обрушились на платформу, словно рой разозленных пчел, имеющих стальные жала и невероятно смертоносных. Человеку от них не было спасения.
Я отпрыгнул назад, прикрыл собой Лилию. Пламенные лезвия метались в воздухе с умопомрачающей быстротой. Я понимал, что, если пропущу хоть одну стрелу, она может оказаться смертельной для девушки.