Но вместо того, чтобы разрезать слабенького мальчика на части и сделать из них препараты для своих жутких опытов, алхимик угостил Эвана чаем и накормил печеньем. С тех пор тот сильно привязался к хозяину лавки и даже решил изучать алхимию. Будучи смышленым и умным не по годам, Эван быстро разобрался в препаратах, даже научился некоторым премудростям и тонкостям этой науки. Предусмотрительный старый алхимик не позволял мальчику ставить опыты без чуткого руководства, хотя тот часто пренебрегал запретами и даже подворовывал препараты для собственных экспериментов.
Мы уже допили чай, а Шин все не умолкал. Он рассказывал мне о своей жизни, о бедах и радостях, о достижениях и неудачах, об Эване, который стал ему почти сыном, а я сидел за столом и внимательно слушал. Возможно, я оказался первым человеком за много лет, который перешел порог этого дома и не содрогнулся от отвращения, даже согласился выпить чаю с хозяином лавки ужасов.
И мне, как ни странно, было интересно его слушать. Простота и обыденность его рассказа успокаивала меня. Ведь в нем не было ни слова о демонах, о ночных нападениях убийц, и никаких медведей. Кажется, я даже начал клевать носом.
— Я утомил вас рассказом? — Шин заметил мою отвлеченность.
— Нет-нет, что вы, — мигом собрался я. — Извините…
— Это я должен извиниться, — улыбнулся он. — Увлекся. Давно уже у меня не было такого внимательного собеседника. Но мне все же интересно, почему Римен прислал вас ко мне?
— Это сложный вопрос… — В последний момент я почему-то не смог решиться. — Потребуется некоторое время, прежде чем я смогу озвучить его.
— Интересно, — брови алхимика взлетели вверх, — вы приходите ко мне с вопросом, но почему-то боитесь задать его. Впрочем, это ваше личное дело, молодой человек. — Шин тяжело вздохнул. — Быть может, этому есть особая причина.
Я благодарно кивнул и поднялся из-за стола. Странно, что я раньше не задумался об этом. Объяснить человеку, что ты одержим демоном, не так-то просто. Подобрать слова было просто невозможно. И как бы я ни старался сложить предложение, разумным оно не становилось. От волнения я принялся ходить по гостиной и просто глядеть по сторонам.
Шин не стал отвлекать меня и занялся уборкой. Он смел со стола крошки, убрал на место посуду. Только сейчас я заметил, что чашки у алхимика были глиняные, немного неровные. Должно быть, делались под заказ, но у не самого хорошего мастера. Затем мой взгляд привлекли рисунки, висящие на стенах. Не картины, а какие-то детские каракули, выведенные углем на кусках холста. Маловероятно было, что нарисовал их сам алхимик, но исключать этот вариант полностью не стоило.