— Прекрати, Райан! — в ее голосе послышалось предостережение.
Рассмеявшись, он убрал руки с ее спины.
— Хорошо, хорошо. — Он поднялся, чтобы снять джинсы, и, увидев его в плавках, Лаура поняла, что любовью хочет заняться не только она.
— Пошли? — он спросил это так, словно предлагал ей нечто большее, чем просто купаться.
Застонав, Лаура даже закусила полотенце. Что он затеял теперь?
По мере того, как солнце клонилось к западу, у них обоих возрастало желание. Митч оказался рядом, когда Лауре было нужно застегнуть бикини, потом, когда они уже собрались домой, завязал ей на талии полотенце, дома он помог ей подобрать к платью драгоценности, которые она наденет на вечеринку, устраиваемую Алисой Китон по случаю его дня рождения. Потом он неожиданно вошел в комнату, когда она принимала ванну.
Услышав, что дверь открывается, Лаура скользнула глубже в пену. Когда он, как ни в чем не бывало, зашел в ванную, она лежала в душистой воде, высоко задрав подбородок. Несмотря на то, что между ними уже была близость и что сейчас ее тело скрывала обильная пена, Лаура покраснела.
Митч Райан взглянул на нее невинными глазами, словно ему даже не приходило в голову, что она может стесняться.
— Я тебе не помешаю? Лаура вытащила из пены руку.
— Вон! — Она указала ему на дверь.
Не обращая внимания на ее жест, Митч Райан опустился на пуф у ванны. Он уже оделся к вечеру, и теперь на нем был черный фрак, который, как всегда, очень ему шел.
— Я буквально на минуту. — Он всегда предпочитал с ней разговаривать в совершенно неподходящих для этого местах.
Лаура ждала. У ног пена стала постепенно оседать. Вода остывала.
— Итак? — наконец проговорила она, чрезвычайно раздраженная его приходом. Ее волосы были забраны на затылке в пучок, косметика смыта. Выбившиеся из пучка пряди волос падали на глаза и шею, но убирать их она боялась, поскольку при каждом движении пена оседала все сильнее. Одним словом, она чувствовала себя незащищенной и очень, очень уязвимой. А он по-прежнему сидел и смотрел на нее так, словно видел в последний раз.
Он коснулся кончика ее носа и осторожно провел пальцем по щеке.
— Ты сгорела, — нежно сказал он.
«И еще покраснела».
— Бывает.
Снова долгое молчание. Лаура погрузилась еще глубже в пену и, стараясь не встречаться с ним взглядом, стала рассматривать блестящие хромированные трубы. Митч Райан продолжал внимательно на нее смотреть. Казалось, он не мог на нее наглядеться, словно хотел навсегда запомнить каждую черточку лица, а, может быть, и саму душу.
— Я хотел с тобой поговорить по поводу завещания, — наконец спокойно сказал он.