Рутледж неуверенно зашел за занавеску и остановился около кровати в ногах Джуди. После разговора с Поттером он не спал почти всю ночь.
Девушка удивленно посмотрела на Гранта, сидевшего в изголовье кровати.
— Вы хотели видеть меня, сэр? — вежливо спросил Грант.
— Нет. Не оставите ли вы нас ненадолго вдвоем? — проговорил Рутледж хриплым от волнения голосом.
Джуди собралась было возразить, но промолчала. Грант вежливо извинился и вышел.
— Как вы себя чувствуете, сударыня?
— Спасибо, хорошо. — Вечно он называл ее сударыня, как будто не знал, как зовут.
— Я… думал принести вам что-нибудь. Цветов, например… Потом решил, что это вам может не понравиться.
Джуди нахмурилась.
— А вы хотите сделать мне приятное?
Прямой взгляд темных глаз девушки поверг его в смущение.
— Мне казалось, вы уже давно привыкли к тому, что все горят желанием угодить вам. — Он замолчал. Нет, так он явно все испортит. Рутледж почувствовал, что краснеет.
— А почему вы хотите сделать мне приятное?
У капитана кровь застыла в жилах. В течение двадцати лет он время от времени представлял себе эту сцену, мечтал, как сообщит Джуди об этом, как она будет удивлена. Но сейчас Рутледж почему-то не мог вымолвить ни слова. Но попытался взять себя в руки. За многие годы службы капитан привык получать приказы и выполнять их, хотя порой некоторые из них представлялись ему невыполнимыми.
— Я должен кое в чем признаться. Надеюсь, вы сможете меня понять. — Голос его дрожал, но мысли вдруг сделались на удивление ясными. А вдруг она откажется от него?
— Признаться… мне? — Первым желанием Джуди было заявить, что она не священник, но странное выражение на лице Рутледжа остановило ее.
— Много лет назад я сделал кое-что… и, узнав о моем поступке сейчас, вы, возможно, огорчитесь… Но тогда я был молодым и ветреным…
Джуди вдруг почувствовала, как у нее забилось сердце. Девушка внимательно посмотрела на капитана, как будто видела его впервые: карие глаза, рыжеватые волосы, как у нее самой… Узнав, что Билл Баркарт не ее отец, она перебрала всех более или менее знакомых ей мужчин, представляя, как в один прекрасный день кто-то из них придет к ней и скажет, что он и есть… Но теперь, когда она уже забыла об этом…
— Вы… вы… мой отец?
Довольный тем, что ему не пришлось произносить этих слов самому, Рутледж кивнул.