Он поднял бровь, и что-то в его лице с густыми бровями, темными глазами и слегка искривленным носом, заставило сердце Маргарет учащенно забиться.
— Ох, — вздохнул он, направляясь к гостинице. — Чудеса существуют? Вы утверждаете, что слушали, что я Вам говорил?
— Я слушаю почти все, что Вы говорите.
— Вы предлагаете попробовать хаггис лишь потому, что знаете, что я съел и Вашу порцию тоже.
Краска стыда, залившая щеки Маргарет, выдала ее.
— Ага, — его улыбка поистине была дьявольской. — Тогда я заставлю Вас завтра съесть хугги-мугги.
— А нельзя мне просто попробовать чанополи, о котором Вы говорили? Ну того, со сливками и сахаром?
— Это называется чанахан, и если Вы не будете ворчать на меня до самой гостинице, я мог бы попросить Маккалума что-нибудь принести Вам поесть.
— Ох, Вы так добры, — сказала она с сарказмом.
Ангус резко остановился.
— И Вы еще и вздыхаете?
Маргарет от удивления заморгала.
— Не знаю. Возможно и вздохнула.
— Иисус, виски и Роберт Брюс, Вы начинаете походить на шотландку.
— Почему Вы опять это повторили?
Теперь пришла его очередь моргнуть от удивления.
— Я совершенно уверен, что никогда до этого момента не замечал в Вас ничего шотландского.
— Не прикидывайтесь. Я имела в виду Вашу поговорку о сыне Бога, языческом напитке и вашем национальном герое.
Он пожал плечами и открыл перед ней дверь в «Трусишку».
— Это — моя собственная небольшая молитва.
— Так или иначе, но я очень сомневаюсь, чтобы представители церкви сочли ее святой.
— У нас их называют министрами. И кто черт побери, как Вы думаете, меня этому научил?
Маргарет чуть не споткнулась, заходя в маленькую столовую.
— Вы шутите!
— Если Вы думаете прожить еще какое-то время в Шотландии, то должны знать, что мы более прагматически настроенный народ, чем вы — жители теплых краев.
— Никогда не слышала, чтобы «жители теплых краев» использовалось как оскорбление, — пробормотала Маргарет. — но, кажется это только что произошло.
Ангус вытащил из-за стола для нее стул и продолжил с пафосом:
— Ценность человека, его сущность, определяется во время испытаний, когда он вынужден вернуться к проверенным истинам и понятиям.
Маргарет уставилась на него с нескрываемым скептицизмом и недоверием.
— О чем, спрашивается, Вы говорите?
— Когда я чувствую необходимость обратиться к высшим силам, я говорю: «Иисус, виски и Роберт Брюс», и это прекрасно помогает!
— Бред сумасшедшего!
— Если бы я был менее уравновешенным человеком, — сказал он, жестом показывая хозяину гостиницы, что бы им принесли немного сыра, — я мог бы и обидеться.
— Вы не можете взывать к Роберту Брюсу, — настаивала она на своем.