«Тоня мне скажет — всё, спать. А я скажу ей, жалобно так скажу — То-онь, а Тонь, я хочу варенья! Она скажет — ночью??? А я скажу — ну я же не виноват, что полдня проспал. Я его ещё днём хотел, даже во сне хотел… но проснуться никак не мог…
Ой, лучше пусть она ни о чём не спрашивает. Пусть лучше спит давно…»
На удачу на кухне было темно, только полная луна глядела в незавешенное окно. Лунный свет ровными белыми квадратами ложился на подоконник. Мерцали крышки аккуратно расставленных кастрюль, холодно сиял чистый, отмытый до блеска линолеум. Руся потянулся было к выключателю, да передумал — зачем, и так всё видно! — и сунулся в шкафчик.
Заветная вазочка для варенья была пуста и тщательно помыта.
— Всё съели, всё вымыли… — разочарованно простонал он.
Значит, придётся заглянуть в кладовку — пару дней назад Тоня уже посылала его туда за прекрасным вишнёвым вареньем. В зелёной трёхлитровой банке стояло оно на деревянном стеллаже между солёными огурцами и консервированным яблочным компотом.
Руся тихонько, чтоб никого не разбудить, побрёл по длинному коридору, подсвечивая себе телефоном. Из дальнего угла загадочно поблёскивала полированным носом бронзовая наяда Селитра Ивановна…
Руся открыл дверцу и, неловко запнувшись за порожек, с шорохом ввалился в тесную узкую кладовку.
Полка с соленьями оказалась заставленной здоровенной доской. На доску была накинута какая-то тряпка.
— Это ещё что такое?
Руся посветил. Это не тряпка, это Лушкин платок. Что это он в кладовке делает? Обычно платок на наяде висит. А я смотрю, Селитра Ивановна какая-то полуголая нынче…
— А это что за доска? — Может, картина?
Руся сдернул платок и присвистнул шёпотом.
— Ух ты! Так это не картина, а икона… И позавчера её здесь точно не было!
В коридоре раздались шаги. Кто-то направлялся в ванную. Время от времени этот кто-то тихонько шмыгал носом. Руслан услышал приглушённый шум льющейся воды, а после — опять шарканье тапочек по коридору. Повеяло знакомыми духами. Антонина!
Руся почувствовал себя как-то неловко, будто он воришка какой. Он попятился вглубь кладовки, споткнулся, и — ну как нарочно! — с глухим стуком выронил на пол мобильник.
— Эй, кто там? — испуганно выдохнула Тоня. В коридоре вспыхнул свет.
Руся нашарил здоровой рукой телефон, прочистил горло и с относительно невинным видом высунулся из кладовки:
— Это я, Руслан.
— Ух, напугал меня до смерти! — с облегчением произнесла Тоня каким-то странным голосом. Будто простуженным, что ли… Точно, даже глаза у неё были красные и припухшие слегка.
— И тебе не спится? — спросила она устало.