– Каждый имеет право на жизнь! – взвизгнула Наталья Александровна. – Да Егор для меня дороже всех на свете!
– Врешь! Ты корыстная, как и Вера. Наконец-то я встретил порядочную женщину и назло вам всем полученное наследство оформлю на свою жену. Имею право. И на нашего ребенка.
– Тебя же выгонят отсюда! Сразу и выгонят!
– Я верю этой женщине, – твердо сказал Георгий Эдуардович.
– Идиот! Придурок! Бестолочь!
– Убирайся вон!
– Ни за что!
Георгий Эдуардович машинально схватил со стола пистолет. Поистине, в оружии есть магическая сила! Как хочется влепить пулю в голову этой мерзкой бабе! Чтобы замолчала навсегда! Еле удержался!
– Вон! Или я убью тебя! Убирайся!
Наталья Александровна отпрыгнула и завизжала:
– Сумасшедший!
– Вон!
– Он хочет меня убить! Олимпиада Серафимовна! Вера! Он хочет меня убить! Он сошел с ума! Срочно вызывайте «Скорую»!
Бывшая жена выскочила из кабинета как ошпаренная. Тут же в коридоре раздались ее крики:
– Караул! Убивают! Спасите!
Кажется, на них сбежался весь дом:
– Наташа! Что случилось?!
– Милая, да на тебе лица нет!
– Оружие! В доме оружие! – надрывалась Наталья Александровна. – Георгий сошел с ума! Он нас всех грозится перестрелять!
Георгий Эдуардович ликовал. Пусть знают! Когда кто-нибудь из этих ненормальных, одержимых деньгами баб еще раз зайдет в этот кабинет, пусть знает: у него есть оружие! И пусть поостерегутся!
Наталья Александровна визжала уже на веранде. Георгий Эдуардович не услышал, как утешала ее Нелли, как охала Олимпиада Серафимовна, суетилась Ольга Сергеевна, а старший сын, с иронией приподняв соболиные брови, похлопал в ладоши и с иронией сказал:
– Браво, папа! Браво!
Через десять минут
Олимпиада Серафимовна осторожно постучалась в дверь кабинета:
– Открой, сынок! Мне надо с тобой поговорить!
Как жаль, что воспитанный мальчик не имеет права не открыть маме дверь. Георгий Эдуардович с крайней неохотой повернул в замке ключ:
– Войди, мама.
Она вошла, взволнованно тряся своими огромными серьгами. Георгий Эдуардович невольно поморщился: надоело! Еще ребенком ему хотелось взяться руками за эти ужасные серьги и сорвать их раз и навсегда! Это же вульгарно! Отвратительно! Неужели она не понимает?!
Олимпиада Серафимовна, не мешкая, ринулась в атаку:
– Наталья кричит о каком-то пистолете. Что это, Жора? Очередная ее фантазия? Где он?
– На столе. Как видишь, реален.
Олимпиада Серафимовна осторожно взяла в руки оружие.
– И он стреляет? По-моему, это сплошная бутафория.
– Положи на место, мама, он заряжен.
– Тогда избавься от него немедленно!
– Это моя вещь, – твердо сказал Георгий Эдуардович. – Избавлюсь, когда захочу.