Госпожа встала со своего кресла и отошла на приличное расстояние.
Кромсатель молча проводил ее взглядом. Глаза у него были прищуренные и внимательные.
Не глядя в его сторону, Госпожа заговорила снова.
— Будьте любезны, покажите нашему гостю выход!
Кромсатель улыбнулся странной бесстрастной улыбкой, поклонился мне, и в этот момент я почувствовал запах, исходивший от его кожи. От него пахло ядом, железом.
Я мгновенно почувствовал сердцебиение, и не только в груди, а одновременно в руках, в пальцах и горле.
Госпожа закрыла лицо платочком.
Мой следующий вопрос был вызван не столько любопытством, сколько полной растерянностью.
— Кто он такой?
Она посмотрела на меня поверх кружевного уголка носового платочка, ответ прозвучал неразборчиво.
— Садист и мазохист. Сам терпит немыслимые страдания, поскольку ему доставляет удовольствие наблюдать за мучениями других.
Однако Кромсатель не выглядел ни страдающим, ни несчастным. Веки у него воспалены, белки глаз налились кровью, но двигался он быстро и уверенно.
— Идем! — хриплым шепотом приказал он, схватив меня за руку.
Когда Кромсатель вытащил меня в коридор, я обернулся. И увидел, как сестра Тэйт заняла свою подушечку, прижимая к груди клетку.
И вдруг меня обдало запахом крови, я пошатнулся.
Кромсатель поддержал меня, больно впившись в руку. На его лице было написано вежливое достоинство, как у кинематографических джентльменов, разъезжающих в экипажах, но грубый и низкий голос настолько не вязался с этим образом, что казался принадлежащим кому-то другому.
— Полегче! — сказал он. — Все в порядке!
Он повел меня по коридору, поддерживая за предплечье.
— Скажи-ка, братец, как там нынче погодка в парке? Кажется, дождик накрапывает?
Когда я промолчал, он встряхнул меня, крепче стиснул пальцы и поволок по коридору так быстро, что полы его пальто взметнулись и захлопали.
— Только не вздумай падать в обморок, не то я живо приведу тебя в чувство парой пощечин! Мне наплевать, что происходит на земле, но видит Бог, я люблю этот славный городок! Наша Госпожа тоскует по старым временам, а я тебе скажу, что воины и крестьяне никогда не оказывали нам такого гостеприимства, как сейчас.
Все мои силы уходили на то, чтобы переставлять ноги, держать спину прямо и глядеть в пол.
— Хочу рассказать тебе одну историю, — продолжал Кромсатель. — Историю о нас и о людях, живущих наверху. Случилось это в тяжелую и трудную пору, когда они ждали от нас спасения. Поверь мне на слово, братец, в тот год мы получили столько крови, сколько никогда прежде! Мы резали их ягняток на все древние праздники — на Имболк, на Белтейн и на Ламмас