— Понятно, но я уже все увидела и никуда не уйду без своей сестры!
Морриган протянула руку и коснулась запястья Тэйт.
— Этот закон на тысячелетия старше тебя и твоей семьи. Старше, чем этот город. Кровь зажигает свет солнца, кровь позволяет зерну прорасти урожаем. Такова правда этого мира.
Тэйт с секунду смотрела на нее, а потом сказала тихим помертвевшим голосом, больше похожим на шепот:
— К черту мир! Мне нужна только моя сестра.
— Довольно! — Голос Госпожи эхом разнесся над неосвященной землей. — Твоя сестра — ничтожная мелочь, едва годная на жертву! Мне нет никакого дела до тебя, но если ты не прекратишь вмешиваться в мои дела, мне придется призвать на помощь того, кто устраняет препятствия!
Тэйт взглянула на меня, и я впервые увидел в ее глазах растерянность. Она обвела глазами кладбище, как будто только сейчас поняла, сколько здесь этих, и какие они страшные.
Когда ее взгляд вернулся ко мне, Кромсатель перекинул через мое плечо свою затянутую в перчатку руку, так что стальные когти медленно выскользнули из пальцев и остановились в нескольких дюймах от моего лица, пока не касаясь, но убедительно демонстрируя Тэйт, как легко сделают это, если придется.
Я молча смотрел, как он поигрывает пальцами.
— Чего ты хочешь?
Он дотронулся до моей щеки, железный холод обжег кожу.
— Я хочу, чтобы ты стоял и смотрел, как тех, кого ты любишь, будут медленно кромсать на кусочки. Неужели я прошу слишком многого?
Я замер, всеми силами пытаясь не показать ему, как меня терзает даже самое легкое его прикосновение.
Рядом со мной Росуэлл и близнецы безуспешно вырывались из рук костлявых подельников Кромсателя. Но Тэйт пока никто не держал.
— Отпусти его, — сказала она зло и твердо, как будто имела право приказывать.
Кромсатель прильнул ко мне так близко, что я почувствовал его смех над ухом.
— О, я вижу, ты у нас маленькая смутьянка? Как мило! Что ж, иди, бери его! Я сгораю от желания посмотреть, как у тебя получится!
Его когти вонзились сильнее, еще сильнее. Они проткнули мне кожу, я судорожно задышал, сдерживая крик, а потом все произошло очень быстро.
Тэйт наклонилась, рывком задрала штанину джинсов и сунула руку в ботинок.
Кромсатель отпустил меня и отшатнулся, взметнув вверх руки, словно сдаваясь. А потом с силой ударил меня кулаком в висок.
Я рухнул на землю и несколько секунд не видел ничего, кроме фейерверка из разноцветных звездочек.
Я лежал в луже грязи и сажи, стараясь отдышаться. Земля под спиной была сырой, куртка быстро вымокала. Кромсатель присел надо мной, приставив когти к моей шее. Его прикосновение было таким нежным, что я не понимал, откуда берется страшная боль, на щеке Кромсателя горела отметина от бутылочной пробки Росуэлла.