— Не очень хорошо говорить так о сестре!
— Нет! Если что-то и не очень хорошо, так это похищать маленьких деток! Это сеет в городе тревогу. — Она отбросила палочку, подползла на четвереньках к углу стола и бросила осторожный взгляд на двери. — И нам приходится отдавать своих прелестных крошек, заменяя их!
Из длинного туннеля, ведущего в шлаковый отвал, вышли две девицы, которых я видел на вечеринке Стефани. Та, что с разорванным горлом, привалилась к косяку, а розовая крошка запрыгала вокруг нее, размахивая своей палочкой.
Морриган встала и указала на гниющую девицу.
— Ее семья однажды узнала, кто она такая. Ночью они отвели ее в лощину за Хит-роуд и перерезали ей горло серпом.
Я хотел вздохнуть, но на какую-то секунду мои легкие отказались пропускать воздух. Девица, конечно, была страшной, но ее история оказалась еще страшнее.
Морриган кивнула и погладила меня по руке.
— Жуть, скажи? Она была такая малютка! Совсем дитя!
Девица у дверей то и дело пробегала пальцами по своему распоротому горлу, играя рваными краями раны. Поймав мой взгляд, она улыбнулась.
Я отвел взгляд и посмотрел на Морриган.
— Но как она могла умереть совсем маленькой? Она же выросла!
Морриган кивнула.
— А почему она не должна была вырасти?
— Потому что когда люди умирают, они этого не делают — не взрослеют!
Морриган замахала на меня ручками и покачала головой.
— Что за глупости? Ты думаешь, как бы я могла содержать приличный дом, если бы мне приходилось тратить все свое время на уход за младенцами, не способными позаботиться о себе? — Морриган улыбнулась, было видно, что она очень довольна собой. — Мертвые помнят меня. Не так уж трудно оживить их, если знаешь нужные слова, заговоры и настоящие имена, которыми их следует называть.
— Я, конечно, не знаю, но думаю, большинство людей подтвердят, что это чертовски трудное дело!
Девочка подняла на меня глаза и очень серьезно покачала головой.
— Большинство людей просто не хотят этого делать!
— Ты говоришь о людях типа твоей сестры?
Морриган схватила палочку и с силой ударила ею об пол.
— Моя сестрица кормится кровью и жертвоприношениями! Ей нет дела до тех, кто уже умер. Впрочем, в этом и есть преимущество бессердечности.
— То есть, бессердечно считать, что мертвые должны оставаться мертвыми?
— Нет, — отрезала Морриган. — Бессердечно использовать детей и бессердечно выбрасывать надоевших, только потому, что заполучила новых! Но я совсем не такая. Ты пришел за боярышниковым стимулятором, и я с радостью дам его тебе!
Она обогнула стол и взяла меня за руку.
Я встал и послушно последовал за ней.