Одесса была недолгим пристанищем для отца. В 1920–1921 годах С.Ф. Реденс становится председателем Харьковской ЧК, в 1921–1922 годах — заместителем начальника, а затем и начальником одного из Управлений ВЧК ОГПУ — членом Коллегии ОГПУ. С 1922 по 1924 год он работает председателем ГПУ Крыма и начальником Особого отдела Черноморского флота.
В 1925 году судьба С.Ф. Реденса вновь непосредственно пересекается с Дзержинским, он уходит из органов НКВД и работает секретарем у Феликса Эдмундовича в ВСНХ, вплоть до 20 июля 1926 года, когда жизнь Дзержинского так внезапно оборвалась. Некоторое время Реденс работает с В.В. Куйбышевым и Г.К. Орджоникидзе в ЦКК ВКП(б), и затем, в 1928 году, вновь возвращается в ВЧК и получает назначение на пост полномочного представителя ОГПУ и председателя ГПУ Закавказья.
Именно здесь, в Закавказье, он впервые сталкивается с Берия, который вначале был в подчинении у Реденса, а впоследствии его начальником; встав у руля НКВД, он уничтожил моего отца.
В нашей семье, начиная с Надежды и кончая Сергеем Яковлевичем Аллилуевым, все дружно не любили Берия, считали его личностью гнусной и коварной. Не скрывали этого своего отношения и перед Сталиным. Я знаю, например, что дед в присутствии Берия сказал Сталину, что это враг. Ненавидели этого человека также и Василий со Светланой. Все беды, обрушившиеся на нашу семью, мы так или иначе связывали с этой личностью, его подлыми интригами. Когда в 1953 году Берия наконец-то был арестован, мой старший брат прислал нам со студенческих военных сборов телеграмму: "Ликую с вами. Леонид".
Отношения отца с Берия были непростыми. Сын В.А. Антонова-Овсеенко Антон пытается представить в своих воспоминаниях моего отца как человека безвольного, эдакой игрушкой в руках всесильного Лаврентия. Однако из мемуаров жены Дзержинского, старых чекистов, близко его знавших, таких, как Ф. Фомин, И.Д. Папанин и других, вырисовывается совсем иной образ.
Известный полярник Иван Дмитриевич Папанин в молодости был комендантом ЧК в Крыму, где ему пришлось работать вместе с С.Ф. Реденсом, бывшим тогда уполномоченным ЧК.
В своей книге "Лед и пламень" он рассказывает о совместной с Реденсом работе, приводит различные эпизоды. Сотрудничали в штате у них два лихих моряка, "в работе не знали ни сна, ни отдыха", занимались конфискацией ценностей у спекулянтов и контрреволюционеров. Но вдруг стали замечать за ребятами, что они, как говорится, живут не по средствам, провели следственный эксперимент и установили, что при конфискации драгоценностей, золотых червонцев морячки и себя не забывали. Приперли их к стенке, а они и не скрывали, что брали, подумаешь — велика ли беда! "Буржуи жили себе в удовольствие, из нас кровь пили, а нам и попользоваться ничем нельзя?!".