— И на что вы собираете деньги? — поинтересовалась Ориел, доставая шиллинг из кармана джинсов.
— На фейерверк, конечно, — так же презрительно сообщил мальчишка.
— Конечно, — послушно повторил Кир, тоже доставая монетку. — И что сделал этот Гай Фокс? — спросил он, ожидая длинного повествования о подвигах легендарного героя.
— Он попытался подорвать парламент, — сказал тот, что поменьше, с явным удовольствием. — И короля Якова Первого… а может, Второго. Ну, какого-то из них.
— Мой папа очень жалеет, что ему это не удалось, — серьезно добавил старший, и Ориел закусила губу. Сдержать смех, однако, ей не удалось. — Спасибо, — сказал он, ухмыляясь как Чеширский кот, когда Кир бросил еще одну монетку в кружку.
— Уж эти мне британцы, — заметил Кир. — Ну как их не любить?
Они уже почти подошли к колледжу, довольно плохо освещенному в это время суток.
— Не зайдешь на чашку чая или еще чего-нибудь? — неловко спросил Кир, радуясь, что темнота скрывает его покрасневшие щеки, но еще больше радуясь тому, что Вив наверняка не явится до утра.
Разумеется, правила внутреннего распорядка не разрешали девушкам заходить в комнаты к парням и наоборот, но по ночам движение по корпусу было всегда довольно интенсивным, а любого студента, у которого хватило бы глупости доложить о нарушителях, очень скоро бы выжили из общежития. Оксфорд, вечно молодой и либеральный Оксфорд, предпочитал не замечать подобные вещи, если только, конечно, студентов не ловили на месте преступления.
Ориел жутко нервничала. Виновато огляделась вокруг, но, не заметив ничего подозрительного, быстро кивнула.
— Хорошо.
Комната оказалась близнецом ее собственной — маленькая, квадратная, с одним окном, облезлыми стенами, двумя односпальными кроватями, большим письменным столом между ними и полками, заставленными толстыми книжными томами.
— А что ты вообще изучаешь? — спросила она, сбрасывая с кровати грязную рубашку и усаживаясь. Она промолчала, заметив, что Кир запер дверь, хотя сердце ускорило темп, подгоняемое смесью страха, возбуждения и желания.
— Английский. А ты?
— Языки. Я на другое не способна.
— Французский и немецкий?
— Угу.
Он насыпал две ложки чая в заварной чайник и подождал, когда закипит вода.
— Тут полный кавардак, — пробормотал он, собирая грязное белье в охапку и засовывая под кровать. — Жить с Вивом все равно что жить с хорьком.
Ориел моргнула, удивленная сравнением, потом кивком указала на чайник.
— Кипит.
Кир заварил чай, протянул ей кружку и сел на кровать напротив, прислонившись к побеленной стене и внимательно разглядывая Ориел.