— За Империю!
Центурионы секунду соображали, а затем, копируя генерала, в голос заорали: «За Империю!» и отважно бросились вслед Рикриону.
Норманны, чье количество едва уменьшилось, разделились на две группы и с нечеловеческим воем налетели на легионеров. Боевые порядки ломались, точно съедаемые лавиной, римляне отчаянно отбивались и кричали.
Рикрион успел разрубить головы трем викингам, прежде чем в его коня вонзился огромный боевой топор. Генерал свалился в затвердевшую грязь, но тут же вскочил на ноги, отражая удары мечом. Краем глаза он видел, как норманны поочередно падали на четвереньки и в мгновение ока менялись, превращаясь в угольно черных, здоровенных, не меньше молодого быка, собак. Легионы завизжали от ужаса, воины Империи бросились врассыпную.
Генерал Рикрион успел умертвить еще двух противников, после чего свирепый берсерк с пылающими глазами завалил его и отгрыз голову...
* * *
Я выписался из больницы через неделю после того как очнулся. За это время я успел два раза поговорить со следователем и три раза — с Коляном. Как и советовал друг, я ничего такого следствию не говорил. Даже не намекал на что-то ненормальное. Отмахивался фразами типа «ничего не помню» и так далее. С Николаем я также предпочел тему оборотней не обсуждать. Благо, он успокоился, когда понял, что я не имею желания ничего доказывать и вспоминать ту кошмарную ночь.
Ну почему, скажите мне, пожалуйста, люди иногда бывают такими тупыми? Ведь Николаю достаточно было сложить два и два, и получилась бы цельная, истинная картина произошедшего кошмара. В ту пору я сравнивал его с Даной Скалли из телесериала «Секретные материалы». Он казался мне точной копией той скептической дуры, которая не верила ни во что сверхъестественное, пока не стало слишком поздно. Вот вы, к примеру, сделали хотя бы условное предположение, что оборотни имеют место существовать в действительности по тем фактам, которые я изложил Николаю? В конце концов, все предельно ясно: множественные раны от зубов и когтей неизвестного науке крупного зверя, странным образом разорванная одежда, мертвый и абсолютно голый мужчина, стремительное выздоровление жертвы, которой полагалось уйти в царство мертвых... Мне кажется, эти аргументы должны разбить любую стену скептицизма. Ну, не разбить, так хотя бы пошатнуть.
Оборотня, который напал на меня, звали Василий Сергеевич Красников. Он родился девятнадцатого февраля 1969 года где-то под Рязанью, но большую часть жизни прожил в нашем городе. Следствию не удалось установить, где этот человек работал (если он где-то работал, конечно же), и есть ли у него родственники или близкие люди. За телом никто не явился, и его кремировали. Соседи отзывались о нем как об очень скрытном, необщительном человеке и почти ничего больше не могли добавить.