– Хорошо. – Стивен вздохнул, как будто собираясь с мужеством. – Сьюзен взяла за правило тайком проскальзывать по ночам в мою спальню. Два-три раза в неделю. Иногда чаще.
– Когда это началось?
– В день свадьбы мамы и Говарда.
Беллами ахнула.
– Она ложилась рядом со мной, терлась об меня. Вела грязные разговоры, рассказывала, чем мы с ней могли бы заняться, не будь я трусом. Она раздевалась и позволяла себя трогать.
Стивен нахмурился.
– Бог свидетель, иногда мне самому хотелось того же. Уже тогда я понял, что я гей, и отчаянно боролся с этим своим малоприятным открытием, пытался доказать самому себе, что это не так. Но, по правде говоря, чем больше она старалась, тем большее вызывала у меня отвращение.
– Она знала, что ты гей?
– Может быть. Наверное. В таком случае ей было еще приятнее меня мучить. Это привело к тому, что я возненавидел и ее, и все, что с ней было связано. Я ее на дух не переносил и не скрывал этого. Она же в отместку сделалась еще более наглой и агрессивной.
Без конца донимала меня. Однажды она залезла ко мне в душ и заявила, что в холл только что вошла мама. Так что, если я посмею хотя бы пискнуть, мама увидит нас вдвоем, и тогда она расскажет ей и Говарду, что я заставляю ее приходить каждую ночь к себе в спальню. У меня не возникло никаких сомнений, что она на такое способна, что ей ничего не стоит позвать родителей и убедить их в том, что я покушаюсь на ее «честь».
Стивен посмотрел на Беллами:
– Извини, что я рассеял твои иллюзии о нашей семье, которую ты привыкла считать идеальной, но, похоже, пора рассказать правду о нашей дорогой покойной сестрице.
– Почему же ты не сделал этого раньше?
– Чтобы ты потом вставила мой рассказ в свою книгу для придания ей пикантности?
Беллами дернула головой, как будто Стивен влепил ей пощечину.
– Я не заслужила этого, Стивен!
Он, похоже, согласился, потому что шумно вздохнул:
– Извини. Был не прав.
– Почему ты не рассказал мне об этом тогда? Я бы поддержала тебя, встала на твою сторону.
– Я не хотел ни с кем ссориться. Я не хотел, чтобы об этом кто-то узнал, особенно ты.
Ты ведь была совсем не такая. Чистая, искренняя, добрая. Настоящий миротворец. И ты была моим другом. Я боялся, что, если узнаешь про нас с Сьюзен, твое отношение ко мне изменится.
– Неправда, оно осталось бы прежним!
– Может быть, – вяло согласился Стивен. – Но в любом случае мне было стыдно.
– Ты не сделал ничего зазорного.
– Временами мое тело отвечало на ее близость, даже вопреки моей воле. Я нисколько не хотел Сьюзен, но в то время я был подростком, бурлили гормоны, и я искал, но не находил выхода сексуальной энергии. Она прикасалась ко мне, и я моментально кончал. И тогда она смеялась над моим унижением. Вообще-то, – задумчиво добавил он, – я удивлен, что она ничего не рассказывала об этом тебе. Ты знала Сьюзен с этой стороны?