Квартиру отличала тоскливая атмосфера неприкаянности. Было видно, что ее хозяин живет здесь один.
Еще печальнее оказалось то, что единственное отличие между берлогой Дента и ее апартаментами в Нью-Йорке заключалось лишь в качестве мебели. Мебель у Беллами была дорогой и стильной и подобрана специально нанятым для этого дизайнером.
Однако эта мебель не несла никаких воспоминаний, не вызывала эмоций и могла принадлежать любому человеку. Ощущения домашнего уюта она не производила, будучи такой же безликой, лишенной индивидуальности, как и стул, на котором Беллами сейчас сидела в крошечной кухоньке.
Это сравнение повергло Беллами в еще большее уныние.
Дент вышел из ванной в одних боксерских трусах. Одной рукой он вытирал полотенцем волосы, второй – прижимал к пояснице другое полотенце. На его лице Беллами заметила две ссадины. Порезы на пояснице продолжали кровоточить. Порезанные пальцы Дент обмотал лоскутом махровой ткани.
– Вы давно здесь живете? – поинтересовалась Беллами.
– Года два. После того как продал дом. Когда я ушел из авиакомпании, мне стал не по карману образ жизни, к которому я привык. Рынок недвижимости, как назло, был в глубокой заднице. Дом пришлось продать с убытком, но выбора у меня не оставалось.
– А сбережения?
– Все ушло на первоначальный платеж при покупке самолета в кредит.
С этими словами Дент промокнул ссадину под правым глазом.
– Надеюсь, вы не упадете в обморок при виде крови. Этот сукин сын оставил на мне свою метку.
– Нужно обратиться в полицию.
– Чтобы завтра утром мы с вами появились на первой полосе «Стейтсмена»?
Обязательно найдутся свидетели того, как я толкнул вас на землю. Меня тотчас возьмут за задницу, замучают допросами, а как только с нами разберутся, мы попадем во все выпуски новостей. И все тотчас вспомнят, кто мы такие.
Он, черт возьми, прав, подумала Беллами. И лишь поэтому она не стала уговаривать Дента ехать в больницу. Ее отец находился при смерти, Оливия не отходила от него ни на шаг. Не хватало ей, чтобы завтра утром родители прочитали в газетах, что их дочь имеет отношение к драке на автостоянке возле ресторана.
– Вы узнаете его, если увидите в следующий раз? – спросила она.
– Крепкий и сильный ублюдок. На левой руке татуировка. Змея, у которой с оскаленных клыков капает яд. Вы говорили, что видели парня в пикапе, у него была татуировка на высунутой в окно руке. Похоже, это один и тот же тип…
По пути домой Дент поведал Беллами о подробностях нападения.
– Знаете, – добавил он сейчас, – я вам не все рассказал. Например, умолчал о тех гадостях, какие он говорил.