Руп Кольер почувствовал, как к горлу подступила желчь, однако вновь расцвел в фальшивой улыбке:
– Это было так давно! Тем не менее попытаюсь что-нибудь вспомнить.
– Благодарю вас, Руп. – Ван Дарбин извлек небольшой блокнот с пружинкой и желтый карандаш с отметинами зубов на тупом конце. – Не обращайте внимания. Мне придется делать записи, иначе я забуду самое главное.
Руп Кольер позволил себе усомниться: вряд ли такой ублюдок что-нибудь когда-нибудь забывает. Этот тип был коварен, а значит, опасен. Может, стоит позвонить охранникам, чтобы те выставили эту акулу пера из его кабинета? Нет, лучше не надо, в итоге решил Руп. Ничего хорошего из этой затеи не выйдет. Стоит хотя бы разок показать свои истинные чувства, как ван Дарбин распишет скандал во всех красках.
Нет, лучше избрать другую тактику: пойти на сотрудничество, не возражать, сообщить наглому писаке пару-тройку жареных фактов в надежде на то, что в своих статьях он представит Рупа Кольера в выгодном свете. И Руп попытался польстить журналисту:
– Можете назвать меня читателем журналов и газет. Я с радостью отвечу на ваши вопросы. Если, конечно, смогу. Спрашивайте!
– Отлично! Давайте начнем с того, почему вы оставили прокурорский пост?
– Ответ прост. Торговля автомобилями приносит больше денег. Намного больше.
Кабинет прокурора никогда не выглядел бы так кр-р-расиво, как этот.
– Вы решили, что сможете извлечь максимальную выгоду из того, что для вас заработал еще ваш отец? – с усмешкой уточнил ван Дарбин.
Похоже, этот шакал уже успел покопаться в его прошлом.
– У моего отца не было глупых детей, – тем не менее отозвался с добродушной улыбкой Руп.
– Верно. Только болван остался бы на государственной службе.
Это была явная провокация, но Рупу Кольеру хватило ума не угодить в ловушку.
– Теперь я служу моим землякам другим образом.
– О да, ничуть не сомневаюсь, – насмешливо улыбнулся ван Дарбин. – Но раньше вы занимались тем, что «очищали улицы округа Тревис от преступных элементов». Помнится, я где-то читал нечто подобное.
– Я старался добросовестно, по мере моих скромных сил, делать свое дело.
Ван Дарбин пролистал несколько страниц в блокноте.
– Я тут записал кое-какие вещи, о которых хотел вас спросить, – пояснил он. – Вот здесь. Насколько точны факты, изложенные в книги мисс Прайс? Алан Стрикленд был осужден за непреднамеренное убийство? Или за умышленное?
– За непреднамеренное убийство.
– Почему?
– Потому что это преступление не носило умышленного характера.
– Иными словами, Стрикленд заранее не собирался ее убивать? Она сделала что-то такое, что он сорвался и задушил ее?