— Никто меня не любит! — кричал Дух. — Никто! Особенно ты, шлак!
Чтобы побороть «выскочек», Дух начал экспериментировать и однажды попробовал заставить ее лечь с ним валетом. Ей стало стыдно, и она отказалась.
— Ладно. Тогда давай я сзади, — предложил он, но Демон и этого не хотела.
— Он настаивал на том, чтобы взять меня сзади, — призналась она полицейским, — и я сдалась.
Сексом «сзади», когда он ставил ее на четвереньки, они стали заниматься с осени; в школе уже начались занятия. Стояли холодные ноябрьские дни 1983 года. Но ненастье не охладило пыл Духа: впервые они совершили это на улице, на скамейке железнодорожной станции.
Потом анальный секс вошел у них в норму. Но Духу и этого было мало. Ему доставляло удовольствие кусаться, причем довольно больно. Ей же эти «ласковые» покусывания ушка, шейки, плеч и внутренней стороны бедер вовсе не доставляли удовольствия. Они приносили ей столько же боли, сколько и «задний» секс. А Дух становился все грубее.
— Как-то, когда мы были у него в спальне, он вдруг взял ремень, связал мне руки, стянул с меня рейтузы и сделал это.
Наконец терпение Демона лопнуло. Вскоре она встретила другого мальчика — не сравнить с этим придурком! — позвонила Духу и сказала, что между ними все кончено и она больше не хочет его видеть.
— Шлак! — закричал он в трубку.
По словам Демона, все это время после сношений Дух вел себя, как в первый раз: включал музыку, говорил о мопедах, машинах и тому подобной ерунде.
— Все было так, словно между нами ничего не происходило. Ничего вообще.
И это было самым странным. Для нее. Даже более странным, чем его взгляд, когда он, связав ее, делал с ней все, что хотел.
А Дух сказал, что в их первые дни он места себе не находил от унижения из-за «выскочек».
— Она смеялась надо мной, — заявил он. — Они все надо мной смеялись!
— Кто? — спросил полицейский.
— Они! Я называю их шлаком, суками, дрянью, тварями. Всех их.
Кэтлин Манн приехала в Нарборо из города ради дочерей. Родилась и выросла она в Лестере; когда в 1970 году ее пяти летней супружеской жизни пришел конец, Кэтлин с девочками перебивалась некоторое время у матери, у которой была квартира в городе. Здесь Кэт очень быстро поняла, что у двух матерей дитя без глазу, и, разругавшись с родительницей, решила перебраться к брату в Нарборо и пожить в его пустующей квартире.
Кэт считала Нарборо олицетворением английской деревни. Она наслаждалась прогулками по Черч-лейн, по обеим сторонам которой стояли коттеджи с окнами из бутылочного стекла и дверями, вставленными еще в те времена, когда в деревне нелегко было найти жителя выше пяти футов трех дюймов. Ей доставляло удовольствие наблюдать за тем, как крупные мужчины сгибаются в три погибели, чтобы войти в дом.