— Слишком часто ей приходится по другим мирам ходить…
— О чем ты, Дан?
— Тварь… Нужна сильная тварь… Очень сильная тварь… Убежище…
Мне нужна тварь. Такая страшная, что даже в рейды не выходит, охраняя убежище. Или перерожденный, у них тоже частенько находят черные сердца. Или…
Тварь…
Жуткая тварь…
А ведь…
Да, это вариант.
Я даже не замечал, что иногда мыслю вслух. Здорово накрыло. Татлос и Норп уставились на меня не без опаски и помалкивали.
Или я очень умен, или полный идиот — не уверен в ответе.
Присев, погладил шелковистые волосы Нью. Ей, наверное, было очень больно, но среди женщин бывают те еще загадки: никогда не знаешь, о чем они сейчас думают.
Вот и Нью не погрузилась в себя, а произнесла неожиданное:
— Дан, извини.
— Почему ты все время извиняешься?
— Я не осталась в деревне. Пошла со всеми. Я думала, что так будет лучше. Не знаю, о чем вообще тогда думала. Я боялась за тебя. Очень глупо получилось.
— Не бойся. Ничего не бойся. За меня тем более. Полежи, за тобой присмотрят. Терпи. Я ненадолго уйду.
— Куда?
— Принесу лекарство, которое тебя вылечит.
— Какое?! Что ты задумал?! Дан, я все слышала! Ни ходи никуда!
— Раз ты все слышала, то знаешь, что если ничего не делать, то ты умрешь.
— Я и так умру.
— Нет. Средство есть.
— Ты же слышал: не найти такого средства. Не ходи в холмы.
— В холмы? Даже не собирался.
— Тогда что ты задумал?
— Сказал же: принесу лекарство.
— Да не нужно мне твое лекарство!
— Не горячись, тебе вредно волноваться. И не решай за всех. Ты не только за себя в ответе, но и за Белоснежку. Ведь не хочешь ее смерти?
— Нет. Но ты же о ней позаботишься?
— Нет, Нью. Птица умирает вместе со своим стражем.
— Ты не можешь этого знать.
— Но знаю. Я однажды нашел стража. Его звали Буонис. Птица осталась с ним. Перья и несколько косточек.
— Дан…
— Молчи. Не надо ничего говорить. Лежи здесь. Обязательно меня дождись.
Склонившись, я коротко поцеловал девушку, резко поднялся, зашагал в сторону моря, на ходу приказав:
— Татлос, Нью не трогать, не переносить и не перевозить. Не надо пробовать ее вылечить, просто прижимайте повязки к ране. И навес над ней сделайте из паруса, а то солнце вот-вот припекать начнет.
— А ты куда собрался?
Как бы не слыша, я продолжал:
— Мне нужно два человека. Норп и Лотто, вы тоже со мной, привык я к вам.
— Так куда ты собрался, страж? И надолго?
— Нет. Я быстро. Возьму черное сердце — и назад.
Белоснежка, прежде не позволявшая посторонним даже пальцем себя тронуть, прекратила плакать в вышине, спикировала, ловко приземлилась на плечо, целеустремленно уставилась на море, параллельно моему взгляду.