– Трудно ей сейчас, – решила я сгладить конфликт, почему-то чувствуя себя виноватой, – мы хотя бы все свои, а она в городе жила, к такой жизни не привыкла.
Работать мы закончили ближе к ночи, еще неделю таких ударных трудов, и я свою живность кормом обеспечу на зиму. Поработав два месяца на полях и ферме, помимо своего хозяйства, поняла, насколько сильно я не ценила свою прежнюю комфортную и беззаботную жизнь, воспринимая все блага цивилизации как само собой разумеющееся.
Случившееся на поле оставило неприятный отпечаток в душе. Я уже не могу о ней забыть и неосознанно старалась урезать свое общение с остальными. Хотя тяжелый физический труд забирал все силы, и на что-то большее, чем приветствия и короткие прощания нас всех не хватало.
Одиночество терзало по ночам и страх за свою дальнейшую жизнь, и будущее Лизы. Как будут складываться наши отношения с селянами, если здесь только люди, а оборотни с другой стороны в виде врагов и бандитов?! Все это страшит.
10 августа
Как же приятно проводить время на веранде с кружкой горячего какао и, прихлебывая мелкими глоточками, любоваться пейзажем! Я уже научилась ценить даже такие маленькие удовольствия. Зябко поежилась, все же в наших широтах август – уже не лето, а подготовка к осени. Недели через две ночи станут прохладными, а с начала сентября мы начнем убирать урожай, и это будет очень хлопотная пора, ответственная и тяжелая. И все надеются на хорошую погоду.
В свободных от техники и животных хозяйственных постройках я организовала складские помещения и хранилища. Сейчас они готовы принять все, что нам удастся собрать за короткую осень. Уже несколько полок в моем погребе заняты банками с вареньем и солеными грибами, а сколько еще будет... Не зря же мы вчетвером с мужиками облазили весь город, собирая и свозя домой всю найденную соль, сахар и стеклянную тару.
Теперь все это на вес золота, особенно соль. Если сахар, как заявил Михалыч, мы добудем, то за солью придется ездить за тридевять земель и в такое-то неспокойное время.
– Мам, все равно дождик идет, давай съездим в город.
– Зачем, солнышко мое?
– У Ромки есть велосипед, а у мня нету. А он хвастался, что зимой на лыжах кататься будет, а у меня и их нету. Я бедный ребенок, да?
Наслушавшись Марту – жену Семена, которая от всего сердца жалела осиротевшую девочку, Лиза теперь все время повторяла это выражение, совершенно не понимая его реального значения, потому что разговоров о погибших при детях мы не затевали. Даже Зинка немного успокоилась, хотя возможно, ей просто времени злобствовать не хватало.